Ранним утром 30 мая 1832 года Эварист Галуа, 20-летний француз без определенного места жительства и занятий, написал несколько писем. В одном из них была математическая формула, в которой со­держалось гениальное открытие...

В другом письме Галуа попрощался с друзьями: «Не забывайте меня! Ведь судьба не дала мне прожить столь­ко, чтобы мое имя узнала родина».

Роковой выстрел

Дописав, молодой человек отпра­вился к месту дуэли. Через некоторое время его, раненного в живот и бро­шенного, найдет случайный прохожий. На следующий день юноша умер в больнице Кошен.

Эварист Галуа ошибся в расчетах. Возможно, единственный раз в жизни. Его имя узнает не только родина, но и весь мир. Формулы, набросанные в первом письме, заложили основы современной высшей алгебры. Сотню лет ученые будут развивать, дополнять и углублять его открытия. А сам Галуа давно признан одним из величайших математиков.

Гении часто рано начинают. И рано заканчивают. Но обычно все же не в 20 лет. Тем более - математические гении.

Достоверно известно, что Галуа ро­дился 25 октября 1811 года в париж­ском предместье Бур-ля-Рен. Его отец был мэром городка и убежденным ре­спубликанцем.

Он поступил в Королевский лицей Луи-де-Гран. Когда-то в этом лицее учил­ся Робеспьер. И во времена Галуа лице­исты славились либеральными взгля­дами и буйным нравом. Каждый год их отчисляли десятками. Галуа, правда, не отчислили. Всего-навсего оставили на второй год, потому как в 15 лет он увлек­ся математикой и плюнул на все осталь­ные предметы. В отзывах учителей по­явились характеристики: «замкнутый», «своеобразный», «странный».

Самое странное, что даже математи­ку Галуа не хотел изучать систематиче­ски. Его интересовала только алгебра. К советам учителей он не прислуши­вался. В итоге провалил экзамены в По­литехнический институт. Срезался на экзамене по математике. На следую­щий год - то же самое. По легенде, его взбесило, что задание оказалось слиш­ком легким. А устные объяснения Галуа оказались для преподавателя слишком сложными. Нервный абитуриент за­пустил в экзаменатора тряпкой и до­вольствовался поступлением в Эколь Нормаль (нечто вроде Педагогического института имени Герцена).

К этому времени Галуа уже имеет научную публикацию. Его доклад о те­ории групп представлен в Академию наук. Но отношения с ученым миром не складываются. Причем каким-то мистическим образом. Рецензент от Академии Огюстен Луи Коши, самый из­вестный французский математик того времени, почему-то не зачитал доклад Галуа на заседании Академии. Счита­ется, что он его просто потерял. Галуа отправляет рукопись на соискание ма­тематического Гран-при. Рукопись по­падает к секретарю Академии Фурье. Но через несколько дней Фурье умира­ет. При разборе его бумаг рукопись не нашли.

Галуа в ярости. Он обвиняет Акаде­мию наук в невежестве, в принципи­альном нежелании признавать его от­крытия. О самих открытиях - о группах Галуа и полях Галуа, пожалуй, говорить не будем. Достаточно сказать, что без Галуа мы, возможно, смогли бы собрать кубик Рубика, но объяснить, как нам это удалось, не сумели бы.

Молодой математик отправляет в Академию очередную статью. Она от­вергнута. «Мы сделали все от нас за­висящее, чтобы понять доказательство месье Галуа, - написано в отзыве. - Его рассуждения не обладают ни достаточ­ной ясностью, ни достаточной полно­той для того, чтобы мы могли судить об их точности».

Революционные потрясения

В июле 1830 года французы сверг­ли последнего из Бурбонов - Карла X. Вместо него воцарился либеральный король Луи-Филипп Орлеанский. Стра­на успокоилась. Страна, но не Галуа. Он - республиканец. Он записывается в Национальную гвардию, вступает в радикальное Общество друзей наро­да. Разумеется, его выгоняют из Эколь Нормаль. А вскоре Галуа и вовсе угодил в тюрьму: он предложил тост за Луи- Филиппа и вместе с бокалом поднял кинжал.

В тюрьме Галуа подружился с Распаем. Таким же политиком-радикалом и непризнанным ученым. Как-то раз Распай напоил дружка, и тот начал пророчествовать: «Я умру на дуэли по вине какой-нибудь кокетки низшего пошиба».

Эти слова подвыпившего Галуа породили главную легенду его жиз­ни, будто причиной дуэли была дама легкого поведения. Сейчас личность дамы установлена: Стефания Дюмотель, дочь парижского врача. Вполне добропорядочная женщина. В ссоре с ней, по всей видимости, был виноват сам Галуа.

А вот причина дуэли до сих пор неиз­вестна. Долгое время считалось, что по­единок подстроили роялисты. Звучит красиво, но бездоказательно. Никакой опасности 20-летний непризнанный гений не представлял. К тому же про­тивником Галуа был Пеше д'Эрбервиль, один из гвардейцев. Так сказать, поли­тический единомышленник.

В предсмертном письме Галуа про­сил отправить его работы Якоби и Гаус­су, лучшим математикам того времени. Они не отозвались. Лишь через 14 лет труды Галуа опубликуют и прокоммен­тируют.

Что тут скажешь? Бабы и революции до добра не доводят.

Глеб СТАШКОВ