Париж - столица парфюмерной индустрии всего мира.

Сегодня с этим фактом сложно спорить. Однако в дореволюционной России существовала своя парфюмерная империя, продукция которой легко била своих французских конкурентов на крупнейших мировых выставках. А ее создатель считался первым парфюмером мира!

В этом году исполняется 150 лет со дня основания в царской России уникальной фабрики Генриха Брокара. К концу XIX века она считалась крупнейшей в Европе, а после революции была переименована в «Новую Зарю» и исправно работает по сей день.

Первые шаги

Неизвестно, как могла бы сложиться судьба будущего парфюмера, если бы не его отец, владевший парфюмер­ной фабрикой и небольшим магазинчиком на Елисейских Полях в Париже. Производство было не ахти каким крупным и вскоре оказалось на грани разорения. Не дожидаясь тра­гической развязки, отец маль­чика продал фабрику конкурентам и сбежал от долгов в США, полагая, что в Новом Свете дела у него пойдут значитель­но лучше. Увы, грандиозным планам так и не суждено было осуществиться. Окончательно разочаровавшись в парфюмер­ном бизнесе, Анатас Брокар оставил своим детям -14-лет­нему Генриху Брокеру и его брату - парфюмерную компа­нию, а сам вернулся в Париж. Спустя всего год братья Брокар завоевали несколько медалей на престижных парфюмерных выставках. Казалось бы, удача сама идет в руки, необходимо было лишь продолжать разви­тие оставленной отцом фир­мы, но Генрих Брокар рассудил иначе. В 1861 году он оставил бизнес своему брату, а сам пе­ребрался в Россию по приглашению крупного парфюмера Константина Гика. Так совпа­ло, что именно в это время Гик срочно искал управляющего на свою новую парфюмерную фабрику и был искренне рад, что Генрих Брокар принял его деловое предложение.

Удачный брак

Пребывание в России вы­зывало у Брокара двойствен­ное чувство. С одной стороны, страна была очень выгодна для бизнеса, с другой - молодого парфюмера поразили патриархальные нравы России XIX века, мужики в тулупах, самодоволь­ные чиновники и вечно пьяные купцы. Однако зарплата, пред­ложенная Гиком, затмевала все неудобства, поскольку была намного выше любой, на кото­рую юноша мог рассчитывать в Европе. Единственной от­душиной для молодого фран­цуза стало посещение дома бельгийца Томаса Равэ. Слож­но сказать, что больше при­влекало Брокара - приятная компания или прелестная дочь хозяина дома Шарлотта Равэ. Девушка действительно была хороша собой, обладала дело­вой хваткой и хорошо говорила по-русски. Однако сердце кра­савицы в этот момент было за­нято известным оперным пев­цом. От конкурента надо было избавляться.

В один из вечеров во вре­мя домашнего концерта, на ко­тором должен был выступить соперник Генриха Брокара, француз преподнес в подарок хозяйке дома корзину, полную изящных восковых фиалок, и попросил поставить ее на ро­яль. Хитроумный план заключался в том, что фиалки были пропитаны их собственным ароматом, негативно влиявшим на голосовые связки любого оперного певца. Разумеется, незадачливый соперник Бро­кара в этот вечер опозорился и больше никогда не появлялся в доме отца его невесты. Путь к сердцу девушки был открыт, и 7 сентября 1862 года моло­дые поженились. С тех пор ночи напролет Генрих Брокар изобретал новый способ по­лучения концентрированных духов, чтобы, выгодно продав их на Западе, открыть в России свое собственное дело. При­чем, когда изобретение было уже готово, парфюмер не стал даже пытаться продать его в России, а отправился в Париж, где за 25 000 франков техно­логию приобрела известная парфюмерная компания «Рур Бертран».

Народное мыло

Полученные деньги Ген­рих Брокар вложил в открытие собственной мыловаренной фабрики, на первое время арендовав помещение бывших конюшен в Теплом переулке Москвы. В первый день работы фабрики в двух огромных котлах было сварено 60 кусков мыла, затем ежедневное производс­тво возросло до 100 кусков в сутки. Первое мыло, получен­ное на фабрике Брокара, полу­чило лаконичное название - «Детское». Первое «Детское» мыло выглядело несколько ина­че, чем его современный ана­лог: это были небольшие, ак­куратные, ароматно пахнущие кусочки мыла с выдавленными на них буквами русского алфа­вита. Спустя годы некоторые представители среднего класса утверждали, что «читать учи­лись по Брокару».

Мыло фабрики Брокара от­личала выгодная цена. Любой кусок мыла стоил в три раза дешевле, чем аналогичный то­вар у его конкурентов. Однако на первом этапе большой при­были мыловаренное произ­водство семейству Брокара не принесло. Необычный способ развития производства подска­зала предприимчивая жена. По мнению Шарлотты, необходимо было создать «народное» мыло, которое стоило бы сущие гро­ши, но зато было доступно для городской и сельской бедноты. Генрих согласился, и вскоре в Москве появилась новая марка мыла - «Народное». В розницу оно действительно стоило все­го одну копейку. За «Народным» последовали и другие дешевые сорта: «Глицериновое», круглое «Шаром», зеленое «Огурцом», «Янтарное», «Медовое», «Розо­вое» и «Греческое». Шарлотта оказалась права: многие крес­тьяне, до этого вообще не знав­шие мыла, теперь, бывая в го­роде, ящиками скупали его для всей деревни про запас.

Вскоре последовали и пер­вые награды. Созданное по рецепту дедушки Брокара ко­косовое мыло по 5 копеек за кусок в 1865 году получило се­ребряную медаль на Выставке русских производств в Москве. В1869 году фабрика переехала на угол Арсеньевского переул­ка и Мытной улицы за Серпу­ховскими воротами в Москве. Вскоре, понимая, что торговать самому не выгодно, Брокар от­крыл на Никольской улице свой первый фирменный магазин.

Духи для императрицы

Но как бы хорошо ни шел мыловаренный бизнес Генриха Брокара, его хрустальной мечтой было стать поставщиком двора Его Императорского Ве­личества. Первый шаг на пути к этому почетному званию был сделан в 1873 году во время посещения Москвы великой княгиней Марией Александ­ровной, дочерью Александра II, и ее матерью, императрицей Марией Александровной. Что­бы привлечь к себе внимание монарших особ, Брокар повто­рил свой старый трюк, подарив императрице корзину восковых цветов, пропитанных запаха­ми, ничем не отличавшимися от натурального аромата цве­тов, представленных в буке­те. Расчет оказался верным: польщенная удивительным подарком, государыня пору­чила направить московскому генерал-губернатору бумагу, в которой говорилось: «Государь император высочайше изволил разрешить московскому парфюмерному фабриканту и куп­цу французскому подданному Генриху Брокару именоваться поставщиком государыни ве­ликой княгини Марии Алексан­дровны, с правом употреблять на вывеске вензельное изоб­ражение имени Ее Император­ского Высочества».

Тем временем фабри­ка стремительно росла. По­явились новые виды мыла: «Мятное», «Русское», «Нацио­нальное», «Сельское», «Фран­цузское», «Театральное», «Обеденное» и даже «Элект­рическое». Дошло до того, что любое значимое со­бытие в обществе, будь то выставка, юбилей или даже война, ста­новилось поводом для выпуска нового мыла. Так, в начале Русско-ту­рецкой войны появилось мыло «Военное», а когда русские войска взяли Плевну, прилавки Москвы тут же заполнились яркой помадой «Букет Плевны».

Гений пиара

Популярность продукции фабрики Генриха Брокара оказалась так велика, что во время открытия в 1878 году второго фирменного магази­на на Биржевой площади в Москве случилась настоящая давка! Ее причиной стали де­шевые подарочные наборы, в каждый из которых вошел полный перечень продукции фабрики - от мыла до лучших духов - ценой всего в один рубль! О сказочной акции было заранее объявлено че­рез газеты, поэтому количес­тво желающих оказалось так велико, что к трем часам дня власти города распорядились закрыть магазин, поскольку даже конная полиция не могла сдержать напора любителей дешевой парфюмерии. Когда работники магазина подсчи­тали количество реализо­ванных подарочных наборов, они пришли в недоумение: выяснилось, что всего за пять часов было продано более 2 000 комплектов.

В другой раз в качестве рекламы нового одеколона «Цветочный», куда вошли запа­хи ландыша, гвоздики и жасми­на, Брокар использовал знаме­нитую любовь народа к халяве. На открытии очередной пар­фюмерной выставки в Москве в павильоне фабрики Брокара был установлен фонтан, из ко­торого вместо воды бил новый одеколон. Доступ к фонтану был свободный, поэтому мно­гие посетители выставки чуть ли не купались в нем. Мужчины мочили в необычном фонтане свои пиджаки и шляпы, женщи­ны в азарте окунали сумочки и перчатки. Говорят, потом целый месяц по всей Москве стоял ничем не выветриваемый запах нового одеколона.

Высшей наградой, зарабо­танной фабрикой Брокара, стал Гран-при Всемирной выставки в Париже 1900 года. Казалось бы, на этом Генрих Брокар мог завершить свой трудовой путь и остаться на исторической ро­дине. Однако на это предложе­ние он заявил жене, что когда- нибудь умирать действительно приедет в Париж, но жить и работать по-прежнему будет исключительно в России. Умер легендарный парфюмер 3 де­кабря 1900 года в Москве, а по­хоронен в фамильном склепе под Парижем.

Красная Москва

К моменту смерти Генриха Брокара оборот его компа­нии «Брокар и К°» составлял более 2,5 миллиона рублей в год. Дело отца, как когда-то он сам, продолжили его сы­новья - Александр и Эмилий. В 1913 году у них получилось то, чего всю жизнь безуспеш­но добивался их отец. В год празднования 300-летия дома

Романовых братья выпустили знаменитые духи «Любимый букет императрицы» созданные на основе духов, пода­ренных в свое время императ­рице Марии Александровне, под названием «Букет императрикс». Духи быстро обре­ли популярность, а компания «Брокар и К» официально получила статус поставщика двора Его Императорского Величества. После револю­ции 1917 года парфюмерная компания Генриха Брокара сначала была национализиро­вана, а затем переименована в Замоскворецкий парфюмерно-мыловаренный комби­нат № 5. Новое название не понравилось Августу Мише­лю, работавшему в руководстве фабрики еще при самом Генрихе Брокаре. Он предло­жил большевикам дать комби­нату иное название - «Новая Заря». К немалому удивлению пожилого парфюмера, боль­шевики согласились. Они же разрешили возобновить производство наиболее популяр­ных духов. Правда, понимая, что производство в Советской России духов под названием «Любимый букет императри­цы» попросту невозможно, Август Мишель предложил дать духам новое название - «Красная Москва». Именно под этой маркой в красно-бе­лых тонах, разработанных ху­дожником Андреем Евсеевым в 1924 году, «Красная Москва» впервые появилась на при­лавках столицы. Надо отдать должное советским руково­дителям: они не только сохра­нили лучшие запахи Генриха Брокара, но и продолжили традицию выпуска духов, по­священных памятным собы­тиям. Так, в 1927 году в честь 10-летия Октябрьской рево­люции был выпущен «Красный мак». К юбилею А. С. Пушкина появились духи «Сказка о ры­баке и рыбке», «Сказка о царе Салтане» и «Пиковая дама». В 1958 году на выставке в Брюсселе были представле­ны «Черный ларец», «Голу­бой ларец», «Огни Москвы», «Каменный цветок» и многие другие. Советская коллекция духов была не только высо­ко оценена международным жюри, но и получила Гран-при, а «Красная Москва» удостои­лась золотой медали и звания лучшего аромата! Впослед­ствии в честь юбилея органов государственной безопаснос­ти были выпущены духи «Щит и Меч», в честь покорения кос­моса - одеколон «Восток». В 1979-1980 годах, накануне Олимпиады в Москве, в про­даже появились духи «Олим­пийский сувенир», «Олимпи­ец» и «Мишка» во флаконе, выполненном в виде медве­дя - символа Олимпиады.

В наши дни «Новая Заря» продолжает работать, как и прежде, изменив лишь фир­менный стиль. Начиная с 2004 года на российском рынке появился новый фир­менный знак Nouvelle Etoile, созданный совместной рос­сийско-французской фирмой, в которой Россию представля­ет «Новая Заря», а со стороны Франции - ряд крупнейших парфюмерных компаний, по­ставляющих для «Новой Зари» сырье и новые запахи.

Дмитрий Соколов