«Покуда я жив, будет жить и династия». Что стояло за этим предсказанием Григория Распутина? Под­линная способность провидеть будущее, желание набить себе цену или трезвая оценка реальности?

Сегодня Распутин пре­вратился в своеобраз­ный бренд России наряду с водкой, икрой и балалайкой в комплекте, с которыми он обычно и подается. Этакое сочетание русской удали и русской дури. Реальный Гри­горий Ефимович был челове­ком очень непростым и для многих неудобным. Сблизив­шись с царским семейством, он одним своим появлением разрушил множество хитро­умных комбинаций, реализовывавшихся как отдельными придворными группировка­ми, так и агентами иностран­ных разведок. Но чтобы по­нять, было ли это появление случайным, обратимся к на­чалу его столичной карьеры.

Человек из народа

Григорий Ефимович Распу­тин родился 21 января 1869 года в селе Покровском Тю­менского уезда Тобольской губернии в семье крестьяни­на-ямщика. В 1890 году же­нился на Прасковье Дубро­виной, родившей ему трех детей - Матрену, Варвару и Дмитрия. Часто совершал паломничества по святым местам, побывал на Афоне и в Иерусалиме.

Общаясь с другими палом­никами, Распутин установил несколько полезных зна­комств и в 1900 году приехал в Петербург, причем не абы к кому, а к епископу Сергию (Страгородскому) - человеку, который в советское время станет патриархом. Что свя­зывало его - интеллектуала - с безграмотным сибирским мужиком? Сергий в 1901- 1903 годах пытался наладить диалог церкви с широкими общественными кругами. По­степенно он сосредоточился не на обществе в целом, а на либеральной интеллигенции. Людьми простыми занима­лись другие иерархи, к кото­рым Григория Ефимовича и переадресовали.

Речь идет о епископе Са­ратовском и Цари­цынском Гермогене (в миру - Георгии Долганове), буду­щем ректоре Санкт- Петербургской ду­ховной академии Феофане (в миру - Василии Быстрове), который имел воз­можность напрямую общаться с царской семьей в качестве ду­ховника.

Они-то и стали вво­дить Распутина в выс­шие круги, представ­ляя его как «божьего человека», наделен­ного целительским  даром.

Следующим эта­пом стало знаком­ство с дочерями чер­ногорского монарха великими княгинями Милицей и Анастасией (Станой), которые были замужем, соответственно, за великим князем Петром Николаеви­чем и герцогом Георгием Лейхтенбергским. Впрочем, Стана уже разводилась со своим супругом, чтобы вы­йти замуж за великого князя Николая Николаевича - бу­дущего главнокомандующе­го русской армией.

Черногорки были в восхи­щении от Распутина и обеспе­чили его знакомство с самим императором и его супругой. 1 ноября 1905 года Николай II записал в дневнике: «Был очень занят все утро. Пили чай с Милицей и Станой. Познакомились с человеком Божиим - Григорием из Тоболь­ской губ.».

Задумаемся: почему вли­ятельные люди прилагали усилия, чтобы познакомить царскую чету с каким-то крестьянином? Понятно, что они хотели через него влиять на царя. Григорий Ефимович обладал даром целителя. Однако в начале XX века подобная публика процветала и размножалась: можно было подобрать че­ловека утонченнее и образованнее. Но такого человека трудней контролировать, он рано или поздно попытается начать собственную игру, а сибирский мужик будет все время зависим от своих по­кровителей. Так или пример­но так рассуждали Феофан, Гермоген, черногорки, Нико­лай Николаевич.

Распутин против масонов

«Православие, самодер­жавие, народность» - на этой, сформулированной графом Сергеем Уваровым, триаде держалась Российская импе­рия. Увы, с «народностью» в смысле близости правящего дома к сермяжной народной массе все время существова­ли проблемы.

Царь, сколь бы его не чтили подданные, воспри­нимался основной массой населения как царь дворян­ский: он милостив, но окружен советника­ми и плохо знает нуж­ды народа, чем его вредные министры и пользуются.

И вот в окружении государя появляет­ся простой русский мужик. Крестьянам это должно понра­виться, да и популяр­ности самого царя пойдет на пользу. Напомним, знаком­ство произошло в 1905 году, когда кре­стьянство, задыхав­шееся от безземелья и до сих пор не рас­считавшееся за свои скромные наделы, взялось жечь поме­щичьи усадьбы.

В общем, налицо было то, что сегодня назвали бы грамотным пиар-ходом, ав­торство которого с высокой долей вероятности можно приписать Феофану и Гермогену.

К тому же в начале XX века образованная публика увле­калась мистикой и оккультиз­мом. Николая II и его супругу сия мода тоже не миновала. Между тем борьба за душу православного царя, выходя за чисто религиозные рамки, становилась делом полити­ческим.

В 1903 году венценосная чета посетила Саровский монастырь и, поклоняясь мощам святого Серафима, просила послать им сына-на­следника.

В августе 1904 года на­следник цесаревич Алексей появился на свет. Казалось бы вот оно, наглядное торже­ство веры православной!

Однако картину портит французский спирит и пред­сказатель, член масонского ордена мартинистов Фи­липп Антельм Ницье, он же «мастер Филипп», который еще в 1901 году предсказал не только год появления наследника, но и неудачную войну, и первую русскую ре­волюцию. Правда, француз­ский «мастер» умер 2 августа 1905 года. Но начиная «под­водить» Распутина к госуда­рю, Феофан и Гермоген не могли предвидеть Филиппа, поскольку никогда не пре­тендовали на лавры предска­зателей.

К тому же возле царя кру­тился человек еще более опасный для православия, ученик и одновременно на­чальник «мастера Филиппа» Папюс (настоящее имя — Жерар Анаклет Венсан Анкосс) - основатель ордена мартинистов и член «Кабба­листического ордена Розы и Креста».

В период революционно­го брожения, когда колеба­лись все составные идеоло­гической «триады», человека с такими увлечениями сле­довало нейтрализовать, противопоставив ему нечто почвенное. И Распутин с этой задачей справился.

Побывав в России в 1905 и в 1906 годах, Папюс не смог заручиться поддержкой цар­ской семьи, которая уже ув­леклась Распутиным. А если бы смог, то интересно, куда, размахивая «розой и кре­стом», он завел бы российского императора? И чем бы тогда кончилась первая рус­ская революция?

Незаменимый целитель

Гемофилия, которой болел. Алексей, ставила в тупик ме­диков. Малейший ушиб при­водил к сильным внутренним кровоизлияниям; скаплива­ясь в суставах, кровь давила на нервные окончания, вызы­вая сильные боли и разрушая кости, сухожилия, ткани. Ко­нечности застывали в согну­том положении, и мальчика приходилось переносить на руках, что, конечно же, вызы­вало пересуды окружающих.

Стандартный набор средств - ортопедические приспособления, грязевые ванны, массажи - не давал нужных эффектов. Распутин что-то шептал, поглаживал мальчика, и гематомы расса­сывались, боли уходили.

Если сопоставить перио­ды, когда Распутин особен­но часто общался с царской семьей, с периодами, когда цесаревич находился в хо­рошей физической форме, то взаимосвязь выглядит достаточно очевидной. В раннем детстве гемофилия буквально терзала мальчика, а во время Первой мировой войны он уже сопровождал императора в поездках на фронт, все чаще появлялся на публичных мероприятиях.

Но вот Распутин погиб, и состояние Алексея резко ухудшилось. Во время ссыл­ки в Тобольске он уже почти не вставал с кресла, а в под­вал Ипатьевского дома отец спускал его на руках. Что тут можно прокомментировать?..

Рассказывают, что, узнав об убийстве Распутина, це­саревич заплакал, а потом

повернувшись к отцу, гневно воскликнул: «Неужели, папа, ты их хорошенько не нака­жешь?»

Впрочем, за исключени­ем самой венценосной четы и их детей, все остальные Романовы Григория Ефимо­вича дружно ненавидели. В том числе и те, кто привел его ко двору - черногорки и великий князь Николай Николаевич. Невзлюбили его и многие церковные иерархи, включая бывших покровите­лей - Феофана и Гермогена. Мнение духовника царской семьи протоиерея Алексан­дра Васильева о том, что Рас­путин вполне богобоязненный и верующий человек, безвредный и даже скорее полезный для Царской Се­мьи... Он с Ними беседует о Боге, о вере», представляет собой скорее исключение.

Причина подобного неприятия очевидна. Распутин перестал слушать своих бла­годетелей. В ответ те развер­нули кампанию по его дис­кредитации.

Последний шанс для империи

Дочь Григория Ефимовича Матрена в своих мемуарах признавала, что в отношениях с женщинами он не отличался строгостью нравов, чем давал врагам «некоторую пищу для их россказней». Но был ли Распутин столь развратен и ужасен, как об этом рассказы­валось?

Член созданной Времен­ным правительством «Чрез­вычайной следственной комиссии по рассмотрению злоупотреблений бывших ми­нистров, главноуправляющих и других высших должност­ных лиц» Владимир Руднев категоричен: «...амурные по­хождения Распутина не выхо­дят из рамок ночных оргий с девицами легкого поведения и шансонетными певицами, а также иногда и с некоторыми из его просительниц».

Несмотря на ходившие о нем неприглядные слухи, Рас­путин мог влиять не только на кадровые назначения, но и на принятие важных реше­ний. Но не всегда и не в любой обстановке. Можно предпо­ложить, что, находись он в пе­риод июльского кризиса 1914 года в Петербурге, то действи­тельно убедил бы царя «не воевать с немцем». Но только если бы к царю в те дни прорвался...

Люди из окружения императора, пускай по разным причинам, но делали все, чтобы ограничит доступ «старца» к самодержцу, бо­ясь распутинской непредска­зуемости и его сермягой мужицкой правды. И эти же люди делали все, чтобы Рас­путина дискредитировать, подтасовывая материалы о «хлыстовстве», разврате, де­бошах и не гнушаясь другими средствами «черного пиара». Даже такой неприятель Рас­путина, как глава Думы Ми­хаил Родзянко, считал, что некоторые наиболее вопию­щие хулиганства устраивал «двойник», который гулял в Петрограде даже несколько дней спустя после убийства самого старца».

И еще одной вещи боялись и многие лица из царского окружения, и оппозиция.

Допустим, в ходе дворцо­вого заговора Николай II бу­дет свергнут с престола или умрет естественным путем. И кто тогда займет его трон? По закону это будет царевич Алексей. Он сильно болен, но благодаря Распутину его здоровье постепенно улучши­лась. Став царем, к кому будет прислушиваться новый госу­дарь в первую очередь? Ко­нечно, к Григорию Ефимовичу, от которого в прямом смысле зависит его жизнь. Тот станет главным советником Алек­сея, защищающим интересы крестьян и олицетворяющим принцип «народности», - в общем, этаким «мужицким царем», направляющим и на­ставляющим «царя дворянского».

Думал ли о том, чтобы стать фактическим правителем России, сам Распутин? Сложно сказать опреде­ленно. Но почему нет? Он не мог не понимать, что его огромное влияние на царицу и цесаревича в случае смер­ти Николая II стало бы про­сто безграничным. Встав за плечом Алексея, некороно­ванный царь России мог бы добиться чего угодно. Если бы он стал единственной надеждой для царя Алексея Ни­колаевича, то все могло 6ы серьезно измениться. Скорее всего, больше всего от этого выиграли бы крестьяне, о принадлежности к которым он не забывал никогда. А мо­жет быть, повезло бы и всей России - если бы «старец» смог удержать ее от падения в бессмысленную мясорубку Первой мировой войны.

Вокруг Григория Распу­тина были люди, которые не отказались бы от подобного развития событий. Они на­деялись влиять на старца, а через него - на царя. В пер­вую очередь это сама царица Александра Федоровна и ее верная спутница – фрейлина Анна Вырубова. Хотя они не относились к «политическим тяжеловесам» того времени, но ведь откуда-то взялись слухи, что Россией по сути правит триумвират из цари­цы, Вырубовой и Распутина?

Что было бы дальше? Социальная база Монархии расши­ряется, царская власть укрепляется, радикалы кусают локти? Или наоборот - страна, управляемая крестьянином и двумя женщинами, катится в пропасть? Как знать...

Дмитрий МИТЮРИН