Соединенные Штаты Америки - страна неразрешимых противоре­чий. Первое из государств, провозгласившее демократию, свободу и независимость в качестве базовых ценностей, так часто их наруша­ло, что страна уже давно является символом «золотого тельца» и по­гони за богатством. И не исключено, что это качество определяет ее главный памятник - знаменитая статуя Свободы, которая содержит зашифрованное послание...

Знаменитая Декларация независимо­сти, даровавшая США свободу, была подписана в 1776 году. Этот документ для многих был чем-то вроде скрижалей Моисея, с помощью которых Бог завещал народу Израиля законы, по которым сле­дует жить. Даже наш Пушкин был очаро­ван этим документом и еще в 1836 году писал: «...Америка спокойно совершает свое поприще, доныне безопасная и цве­тущая, сильная миром, упроченным ей географическим ее положением, гордая своими учреждениями...» 

И неудивительно, что незадолго до столетия со дня принятия Конституции правящие круги страны стали думать о том, как бы воздать должное этому со­бытию.

Решение пришло из Старого Света: французский юрист и сторонник отме­ны рабства Эдуар Рене Лефевр де Лабулэ еще в конце 60-х годов XIX столетия предложил американцам воздвигнуть в Нью-Йорке гигантскую статую, сопоста­вимую по размерам с одним из семи чу­дес света - Колоссом Родосским.

Американцы ухватились за эту идею, судя по всему, не подозревая, что ще­дрый француз, как говорится, имел в этом деле «свой интерес».

Назло Англии

Официальная история, описывая роль Франции в деле освобождения Америки и создания Соединенных Штатов, гово­рит о том, что французы были «идейны­ми дрожжами» борьбы за свободу на территории Нового Света. Их трескучий лозунг - Свобода, Равенство, Братство - родившиеся задолго до Французской революции, стали зажигательными искрами, воспламенившими огонь в душах религиозных переселенцев. Считается, что французы настолько опьянились идеалами свободы, что от своих щедрот одарили ими и протестантов, для кото­рых Америка стала новой родиной. Но историки лукавят: освободительный огонь в мятежных душах французских революционеров в первую очередь го­рел благодаря ненависти. И ненависти не к буржуазным ценностям, а к своему

географическому соседу - ненавистной Англии. Именно для того, чтобы насолить «нации лавочников» (так англичан на­зывал Наполеон), французы делали все, чтобы США отделились от Англии и стали независимыми.

И дар французского благодетеля тоже был сродни троянскому коню: Лабулэ на словах мечтал дать Америке символ свободы, а на деле хотел помочь свое­му другу скульптору Фредерику Огюсту Бартольди «сбагрить» монументальную скульптуру, которая предназначалась для Египта и должна была стоять на бере­гу только что прорытого Суэцкого кана­ла. У статуи даже было название - «Свет Азии» или «Прогресс». Но правитель Египта Исмаил-паша отказался портить прекрасные виды скульптурным монстром, и тогда Бартольди принялся изо всех сил «окучивать» родину Независи­мости. 

Для этого был создан специальный комитет, в который вошли финансовый воротила Лессепс (он хорошо нагрел руки на строительстве Суэцкого канала), знаменитый инженер Постав Эйфель, создатель нового символа Парижа - зна­менитой башни из железа, и композитор Шарль Гуно.

Бартольди съездил в США, набрался впечатлений, переговорил с деловыми кругами, но самого главного - денег на возведение статуи - так и не нашел.

Но французы своими замыслами про­сто так не разбрасываются: в 1874 году ими был создан специальный комитет, который должен был собрать нужную сумму для создания памятника и достав­ки его в Америку.

Правда, прижимистые французы деньги давали неохотно - чтобы собрать хоть что-то, пришлось прибегнуть к лоте­рее. А в Америке дела шли и того хуже: для американских толстосумов свобода заключается прежде всего в количестве денежных знаков. И только после того как к делу подключился газетный магнат Пулитцер, который сделал на этом хоро­шую рекламу своей газете, оно сдвину­лось с мертвой точки.

С десятилетним опозданием

О том, что сбор денег шел ни шатко, ни валко (ходили слухи, что организаторы иногда путали свой карман с обществен­ным), говорит и тот факт, что к годовщине Независимости в 1876-м проект не был готов. И вообще - скульптуру смогли сде­лать только десять лет спустя. Но не бро­сать же столь выгодное дело на полпути! Поэтому в 1885 году статую Свободы, из­готовленную во Франции, разобрали на части, погрузили на французский фрегат «Изере» и переправили в США.

Там ее снова собрали и при большом стечении народа установили на острове Бедлоу, на гранитном пьедестале внутри форта Вуд, построенного к войне 1812 года (любопытно, что стены форта были выложены в форме звезды). При возве­дении статуи было произнесено немало страстных речей. Так, Бартольди, при­ехав на церемонию в Америку, сказал: «Мечта моей жизни свершилась!» А пре­зидент США Кливленд 28 октября 1886 года и вовсе ничтоже сумняшеся заявил: «Мы не забудем, что свобода обоснова­лась здесь». Правда, особ женского пола на церемонию открытия не пригласили - видно, по американским меркам жен­щины в ней не нуждаются. На открытии были только две представительницы прекрасного пола: Жанна-Эмилия, жена Бартольди, и восьмилетняя дочка Лессепса.

Американская Свобода не обо­шлась и без России - гигантскую статую облицевали листами меди, которую, по одной  версии, привезли из Башкирии, а по другой - выплавили на Нижнетагиль­ском металлургическом заводе.

Парадоксы Лиоеры

Сразу после того как статую Свобо­ды открыли для обозрения, наблю­дательные зрители нашли в ней немало странностей.

Кто-то удивился цифрам, которыми оперировал скульптор, возводя свое строение. Например, почему основание и корону статуи соединяют 356 ступе­ней? А 192 ступени, ведущие до вершины пьедестала? Почему столько? 

Не совсем понятно и расположение 25 окон в короне, которые якобы сим­волизируют земные драгоценные кам­ни и небесные лучи, освещающие мир. А семь лучей на короне статуи и вовсе приводят в изумление: они символизи­руют семь морей и семь континентов (в западной географической традиции насчитывается именно семь континен­тов - это Африка, Европа, Азия, Север­ная Америка, Южная Америка, Антар­ктида и Австралия).

Но самую большую загадку таит в себе вопрос: кого же на самом деле скульптор Бартольди поставил на страже Америки?

Самый распространенный ответ: ста­туя сделана по образу и подобию древ­неримской богини плодородия Либеры, помогавшей виноградарям и виноде­лам. Но может быть, скульптор видел в Либере Прозерпину, которую, в свою очередь, в греческом пантеоне ото­ждествляли с Персефоной? Правда, в древнеримской мифологии Про­зерпина - это богиня подземно­го царства, которая половину года проводит в царстве жи­вых, а вторую половину - в царстве мертвых. Но у Про­зерпины нет в руке факела (да и зачем факел средь бела дня?) и нет лучей в ко­роне. Так что же за женщина с факелом в правой руке и скрижалью в левой стоит у дверей самой «свобод­ной страны мира»?

Медиевисты всего мира уже давно приш­ли к выводу, что скорее всего это Геката - богиня луны, ночи и подземного царства. Именно ее чаще всего изображали с факелом в руке и лучами (кто-то считает, что это рога) на голове.

Статуи Гекаты в Древней Греции ставились на перекрестках, чтобы ох­ранять от зла. В то же время именно Гекату считали виновницей безумия и появления призраков. А позднее Геката и во­все стала покрови­тельницей колдовства и прародительницей всех волшебниц. Она была ответственна за постигающее людей безумие, помеша­тельство и одер­жимость какой- либо идеей.

Вряд ли кто- то поспорит с тем, что именно США одержимы идеей господства над миром с помо­щью силы и денег.

Так что во­прос о том, кто же возвышается над североаме­риканским конти­нентом - Свобода или ее зловещий антипод, - до сих пор остается от­крытым.

Игорь РОДИОНОВ