Неподалеку от Алжира - столицы государства с таким же названием - есть странная местность. По ночам там, посреди скалистой пустыни, случайные путники слышат чарующий женский голос, поющий под мелодичную музыку. Иным и вовсе довелось видеть сквозь расщелины в скалах просторный под­земный дворец с фонтанами и многочисленными украшениями. Приглядевшись, можно различить восседающего на подушках таинственного стар­ца, вокруг которого под пение красивой молодой женщины кружатся прелестные танцовщицы. На протяжении многих столетий путники пытаются отыскать вход в этот дворец, но все напрасно.

Паша и его маг

На границе Средних веков и Нового времени Алжир был одним из городов так называемого пиратского побере­жья, откуда североафриканские раз­бойники отправлялись в свои дерзкие рейды по Средиземному морю. В сере­дине XVI века городом какое-то время правил Эль-Хаджи-Мехеми, старый яны­чар, когда-то храбро сражавшийся с мальтийскими рыцарями. Несмотря на то что он повелел укрепить старинные форты, прикрывающие подходы к Алжи­ру, арабские племена часто нападали на город и с богатой добычей уходили к себе в горы.

Но однажды в городе появился седо­бородый старец - астролог и каббалист, назвавшийся именем Ибрагим-бен- Абу-Агиб. Несмотря на почтенный воз­раст, в Алжир он пришел пешком, опи­раясь на испещренный таинственными иероглифами страннический посох. Говорили, что Ибрагим родился еще во времена пророка Мухаммеда, и с тех пор, уединившись у берегов Нила, про­вел много лет, углубленный в изучение каббалистических наук, и мемфисские жрецы посвятили его в свои таинства. Кроме прочих чудесных способностей ему приписывали дар продлевать че­ловеческую жизнь. Такой человек был принят во дворце Эль-Хаджи-Мехеми как нельзя лучше. Владыка города предложил таинственному гостю покои в своем Дженинском дворце, но тот предпочел уединение в дикой пещере, высеченной в горе Кудиат-эль-Сабун.

Искусные мастеровые увеличили пещеру и украсили ее стены изыскан­ной резьбой. Эль-Хаджи-Мехеми порой посещал пустынника в его пещере. Однажды правитель Алжира больше обычного жаловался на зависть врагов и беспрерывные нападения, опустоша­ющие окрестности его города. И тогда Ибрагим рассказал ему о виданном когда-то в египетском городе Борза чу­десном золотом петушке. Петушок этот восседал на вершине башни и начинал петь, когда к городу приближались вра­ги. Старец брался сделать для Мехеми такой же чудесный механизм, и даже лучше.

Чудесная башня

По плану Ибрагима на Кудиат-эль- Сабуне воздвигли башню, для постройки которой из Египта привозили дорогой ма­териал. На вершине башни находилась круглая зала, откуда открывался взор на всю Алжирскую область, равнину и море. К каждому окну приделали бронзовую пластину, на которой была закреплена картина из дерева, изображающая не­большой отряд пеших и конных воинов. Возле каждой пластины лежало неболь­шое копье, испещренное халдейскими буквами. А на куполе башни красовался флюгер из чистого серебра, изображав­ший всадника в полном вооружении и с копьем в руках. Благодаря чарам Ибрагима этот всадник сам собой поворачивался в ту сторону, откуда городу угрожала опасность, и тогда копье его опускалось. Когда же царил мир, всадник держал копье острием вверх и оставал­ся неподвижным, обратившись лицом к Алжиру.

Но всадник-флюгер не был главным чу­дом башни. Самым удивительным было то, что для отражения нападений врага Эль-Хаджи-Мехеми не посылал больше своих всадников. Всякий раз, когда ара­бы или кабилы, пройдя через горы, на­чинали втягиваться в окружающую город долину, владыка Алжира поднимался в залу на вершине башни. И всякий раз он видел, что фигурки воинов на бронзовой доске у окна, направленного в ту же сто­рону, куда повернулся серебряный всад­ ник, приходили в движение и издавали звуки, подобные гудению пчелиного роя. Если прислушаться, в них можно было различить тихий звук труб, бряцание ору­жия и ржание коней. Паша, как научил его Ибрагим, брал в руки маленькое ко­пье с халдейскими письменами и начи­нал поражать им деревянных всадников. В ту же минуту настоящих врагов охваты­вала паника, и они торопились повернуть своих коней и умчаться прочь.

Победы эти давались столь легко и во­круг Алжира воцарились такие сказочные мир и спокойствие, что Мехеми пожелал как можно щедрее облагодетельствовать старого астролога и каббалиста и осы­пать его сокровищами. Но маг отвечал:

- Оставь у себя сокровища свои, жела­ния человека моих лет очень ограничен­ны. Дай мне только небольшую сумму, необходимую на незначительное увели­чение моего скромного убежища, и все желания мои будут удовлетворены.

Так и было сделано. Лучшие мастера иссекли в граните несколько келий, сооб­щавшихся с пещерой старика, украсили их блестящими материями и роскошны­ми диванами с горами самых мягких по­душек и развесили в них серебряные и хрустальные лампады.

Но на этом причуды Ибрагима не за­кончились. Он попросил у казнохрани­теля о новой безделице - нескольких прелестных танцовщицах. Поскольку вла­дыка Алжира был безгранично благода­рен магу за царившие вокруг города мир и покой, Ибрагиму не отказали и в этом.

Дочь губернатора

Старый паша уже начинал было тя­готиться своим бездействием, когда однажды всадник на флюгере вновь пришел в движение, повернувшись в сторону Оранской дороги. Но каково же было удивление Мехеми, когда он застал воинов у обращенного к западу окна в совершенной неподвижности. Поражен­ный этой странностью, паша отправил от­ряд янычар для обозрения окрестностей по Оранской дороге. Отряд вернулся че­рез трое суток. Янычары так нигде и не увидели блеска вражеского оружия, но нашли прелестную девушку, прикован­ную к скале у моря, и привезли ее во дво­рец своего владыки. Девушка назвалась дочерью оранского губернатора. Ее отец якобы планировал совершить экспеди­цию против Алжира, и на это время он повелел отвезти свою дочь на родину, в Испанию. Но капитан корабля воспылал к девушке преступной страстью. Взбе­шенный оказанным ему сопротивлени­ем, он повелел морякам приковать де­вушку к скале на пустынном берегу.

Трогательная жалоба и слезы девушки растопили сердце старого янычара, но Ибрагим-бен-Абу-Агиб советовал опа­саться - ведь за дочь губернатора себя может выдавать одна из тех северных волшебниц, что ловят в свои сети неосто­рожных. Более того, он попросил отдать красавицу ему, чтобы разобраться, не волшебница ли она. Но на сей раз Ме­хеми не пошел навстречу своему другу и сказал, что девушка достойна того, чтобы стать фавориткой владыки Алжира.

Пока Эль-Хаджи-Мехеми осыпал дочь губернатора драгоценностями и тканя­ми, устраивал для нее воинские поедин­ки и беспрерывные пиршества, старый маг проводил дни в тягостной задумчи­вости в своей пещере. И вот однажды он явился во дворец к паше и поведал ему удивительную историю. Старец рас­сказал, что в дни своей молодости, ког­да еще пас в пустыне двух верблюдов отца, он однажды уснул от усталости, а когда проснулся, то увидел перед собой огромный удивительный город. Несколь­ко часов юный Ибрагим бродил по его пустынным улицам с богатыми домами и бесчисленными фонтанами, а когда вновь вышел за ворота, то город тот же час исчез. Старый дервиш объяснил ему, что то были сады Гирама. И вот теперь маг брался соорудить для алжирского паши и его фаворитки подобный садам Гирама незримый для окружающих дво­рец. За столь диковинную услугу он про­сил скромную награду - поклажу перво­го вьючного животного, что подойдет к  дворцу.

Таинственное исчезновение

На сей раз старому Ибрагиму не пона­добились даже работники. Духи, которы­ми он повелевал, доставили к Кудиат-эль- Сабуну нужные материалы и установили их на место. И вот в один из дней маг пришел к владыке Алжира и возвестил, что тот может идти любоваться новым дворцом. Поутру в сопровождении не­многих слуг и своей прекрасной плен­ницы паша отправился с Ибрагимом к чудесному зданию. Эль-Хаджи-Мехеми смотрел во все стороны, ежеминутно ожидая увидеть наружную стену и башни своего нового дворца. Однако горизонт был пуст. И тогда маг пояснил ему, что за­чарованный дворец можно будет увидеть только тогда, когда они перешагнут порог здания.

Когда они подъехали к портику, соору­женному перед четырехугольной баш­ней, Ибрагим сказал:

- Вот талисманы-хранители выстроен­ного мной земного рая. Никакая земная сила, никакая магическая тайна не одо­леет владыку этих мест.

Именно в это время прекрасная фаво­ритка владыки Алжира погнала вперед своего мула и проехала под портиком. Это и были требуемые первое вьючное животное и его поклажа.

И тогда маг воскликнул:

- Прощай! Царствуй сколько хочешь, но не жди от меня больше ни помощи, ни совета! А я отправляюсь в самый дальний уголок моего приюта помышлять о люд­ской неблагодарности за благодеяния.

Сказав это, он схватил одной рукой узду мула, на котором сидела дочь оран­ского губернатора, другой ударил оземь жезлом и в мгновение ока исчез со всей своей добычей в разверзшейся на мгно­вение пропасти, которая сомкнулась за магом, не оставив и следа.

Через некоторое время Эль-Хаджи- Мехеми отрядил работников, чтобы рас­копать то место, где исчез старец. Но они не преуспели в этом начинании. То инструменты разбивались, то грунт осыпался, погребая под собой землекопов. С той поры никто так и не добился боль­шего.

Валдис ПЕЙПИНЬШ