С иным народом чего только не выделывают правители! Втравливают в вой­ны, доводят до ужасных поражений; а народ терпит, бунтов не устраивает. Но лишь только покусишься на его, народа, кулинарные привычки, глядь - брови насуплены, кулаки сжаты. Восстание!

В апреле 1953 года в ГДР подняли цены на многие товары, в том числе на сахар. Он и так-то не всегда был в продаже, а теперь потянулась цепочка падений производ­ства в пищепроме, и скоро в магазинах пропали варенье и конфитюр.

А надо сказать, бутербро­ды с вареньем традиционны для завтрака немца. И вот тебе на: политика партии и правительства лишила народ любимого завтрака! Рабочие, терпеливо сносившие все беды первой половины XX века, возроптали.

Те, кто сообщал об этом в Москву, то ли по небрежно­сти, то ли нарочно не пере­вели на русский немецкое слово Marmelade (варенье), и получилось, что наши новые друзья негодуют из-за нехват­ки мармелада. 

Рабочие Германии жили лучше советских, а потому руководство СССР, услышав о мармеладе, возмутилось: де­скать, зажрались немцы.

В этой ситуации правите­ли ГДР показали себя людьми малокомпетентными в обще­ственном управлении: они ра­бочим, и так-то недовольным из-за отсутствия «мармелада», повысили нормы выработки на 10%, а в некоторых отрас­лях - и до 30%, о чем газеты сообщили 28 мая так: «Правительство ГДР приветствует инициативу рабочих по повы­шению норм выработки».

Повышение норм снизило зарплаты! Среди рабочих по­шло уже серьезное брожение: появились лозунги, организа­торы и агитаторы. В русской историографии этот процесс из-за ошибки в переводе сло­ва «варенье» получил назва­ние «мармеладный бунт».

Берия хотел отдать ГДР Западу!

В Москве, три месяца на­зад пережившей смерть Сталина, в то время не было вождя: высшая «элита» об­разовала коллективное ру­ководство; вопросы решали всей толпой.

О немецких волнениях было две точки зрения. Вя­чеслав Молотов призывал строить в Восточной Герма­нии социализм, но уменьшить темпы. Иное предложил Лав­рентий Берия: прекратить в ГДР социалистический экс­перимент и объединить Гер­манию. «Нам нужна только мирная Германия, а будет там социализм или не будет, нам все равно», - сказал он.

Именно такими были дого­воренности по послевоенно­му устройству в Европе, кото­рые США давно похоронили! Им не нужна была мирная, ли­шенная армии и военной про­мышленности, не входящая ни в какие военные союзы Германия. Поэтому в Полит­бюро победила точка зрения Молотова.

Товарищам из немецкого Политбюро объяснили, как надо действовать, и они 9 июня признали «некоторые ошибки» и объявили народу, что отныне темпы индустриа­лизации снизятся, а легкой и пищевой промышленности - вырастут. Однако варенье в магазинах не появилось, и нормы выработки остались высокими.

Рабочих пустые посулы не удовлетворили, а возникший из ниоткуда оргкомитет при­звал к забастовкам. 

Тем временем США и Вели­кобритания демонстративно нарастили силы на границах ГДР и доставили дополни­тельные войска в западную часть Берлина. Сюда же при­был шеф ЦРУ Алан Даллес. Во­енная авиация разбрасывала над ГДР листовки. Радиостан­ции США и западноберлинская радиостанция РИАС вели пропаганду, без стеснения координируя действия мя­тежников, выдумывая для них лозунги.

Пик кризиса

Утром 15 июня строите­ли больницы в берлинском районе Фридрихсхайн отка­зались выйти на работу и на общем собрании потребова­ли отмены повышенных норм. Их поддержали рабочие мно­гих предприятий, но все жда­ли, что скажут профсоюзы. И вот 16 июня в профсоюзной газете «Трибуна» появилась статья, которая... защищала курс на повышение норм вы­работки!

По городу пошли тысячи строителей (в то время в Бер­лине строили очень много), и к полудню у Дома министров собрались уже 100 тысяч че­ловек. На митинге министр промышленности обещал вернуть прежние нормы вы­работки (что и было тут же сделано на экстренном за­седании правительства); но теперь появились новые ло­зунги из «арсенала» радио­станции РИАС: снижение цен, освобождение политзаклю­ченных и т.п.

Утром 17 июня забастовка была уже всеобщей. Колонны рабочих шли к центру Вос­точного Берлина. Присоеди­нившиеся жители Западного Берлина кричали речевки против советских войск, что, впрочем, не нашло поддерж­ки у восточных берлинцев. Некоторые явно заранее сформированные группы на­чали штурм партийных и пра­вительственных зданий.

Советский комендант ввел в городе чрезвычайное по­ложение, запретив демон­страции и прочие скопления людей более трех. В Берлин вылетел Берия. Теперь он уже настаивал, что надо действо­вать «твердо и решительно». На улицах не только Берлина, но и многих других распропа­гандированных из-за рубежа городов появились советские танки. Впрочем, вопреки ле­гендам, в подавлении волне­ний главную роль сыграли все же восточногерманские силы безопасности. 

По официальным оценкам правительства ГДР, погибли 12 демонстрантов и 4 поли­цейских; на Западе сообщали о гибели 267 демонстрантов и 116 полицейских. Были ли потери у советских войск, не­известно.

Октябрьская революция на родине Маркса

Волнения в ГДР происходи­ли не только в Берлине. Бур­лила вся Восточная Германия. В индустриальных центрах стихийно возникали забасто­вочные комитеты и советы рабочих, бравшие в свои руки власть на фабриках и заводах.

В Дрездене участники массовых волнений захвати­ли радиостанцию и начали передавать сообщения, разо­блачающие государственную пропаганду.

В Герлице рабочие обра­зовали забастовочный коми­тет и захватили здания СЕПГ (Социалистической единой партии Германии), госбезо­пасности, общественных ор­ганизаций и тюрьму. Рабочие образовали новое городское управление под названием «Городской комитет».

В Галле были захвачены ре­дакции газет, в Биттерфельде забастовочный комитет по­слал в Берлин телеграмму с требованием «сформировать временное правительство, составленное из революци­онных рабочих».

Вот описание событий, произошедших в Магдебурге.

17 июня 1953 года утром несколько десятков тысяч протестующих занимают здания СЕПГ, комитета не­мецкой молодежи и газеты «Volksstimme». Перед управ­лением полиции и тюрьмой возникают тяжелые крово­пролитные столкновения. Двое полицейских и один сотрудник госбезопасно­сти погибли. Освобождение заключенных не удалось из-за появления перед зданием тюрьмы советских солдат, которые застрели­ли троих демонстрантов. После обеда протестующие сумели захватить следствен­ный изолятор, и 211 заклю­ченных, среди них обычные преступники, освобождаются. Советские части, дислоци­рованные в Магдебурге, на­ходились в летних лагерях. В Магдебурге были лишь ко­мендантский взвод и военный госпиталь.

Боестолкновения начались с прибытием из Западной Гер­мании вооруженных боеви­ков. В самой ГДР оружие было лишь у Советской армии. Ар­мию ГДР в тот момент еще не создали, а народная полиция оружия не имела. Комендант­скому взводу удалось органи­зовать оборону штаба армии и госпиталя и отбить нападе­ние мятежников.

В Магдебург срочно вер­нулись мотострелки на БТР и частично танки. Первона­чально войска имели приказ не открывать огонь, но вы­стрелом с чердака был убит советский майор. Вскоре за этим последовало разреше­ние на применение оружия, после чего в течение не­скольких часов беспорядки были прекращены.

Как только с какого-то чердака открывался огонь, вызывался танк, который производил прицельный вы­стрел по чердаку. В это время на демаркационной линии между Западной и Восточной Германией советские войска были развернуты к бою и око­пались по всем правилам, как на фронте. 

Рабочим вернули «сладкую жизнь»

Всего же волнения про­изошли в более чем семистах населенных пунктах Герма­нии. Официальные власти ГДР оценили число участников волнений в 300 тысяч чело­век. В других источниках чис­ло бастующих рабочих оцени­вается примерно в 500 тысяч, а общее число участников демонстраций - в 3-4 милли­она (при том, что тогдашнее население ГДР составляло 18 миллионов человек). Всего подверглось осаде и штурму 250 (по другим данным - 160) правительственных и партий­ных зданий. Было занято 11 зданий районных советов, 14 канцелярий бургомистров, 7 районных и 1 окружной ко­митет СЕПГ; были захвачены 9 тюрем, 2 здания министер­ства государственной безопа­сности и 12 полицейских учреждений (округов и участ­ков), в результате чего были освобождены около 1400 уго­ловников. По официальным данным, были убиты 17 и ра­нены 166 функционеров СЕПГ.

Главным результатом вол­нений стало снятие в 1954 году режима советской окку­пации и обретение ГДР суве­ренитета. В августе 1953 года Советский Союз освободил ГДР от уплаты оставшихся 2,5 млрд долларов репараций и передал ей последние 33 предприятия, находившиеся под советским управлением. Кроме того, советской сторо­ной был предоставлен кредит и осуществлены дополни­тельные поставки товаров, что значительно улучшило жизнь восточных немцев.

Леонид МОСКВИН, Филипп РУБИС