На острове Кипр, в монастыре на Киккской горе, расположенном на высоте 1318 метров над уровнем моря, хранится удивительная икона Богородицы. Она всегда скрыта богатым вышитым покровом. Поднимать этот покров строжайше запрещено. Киприоты верят, что кто ослушается этого запрета - ослепнет!

Греки-киприоты называют хранящуюся на их остро­ве икону Богоматери «Елеуса» - «Милостивая». И верят, что ее написал с натуры еванге­лист Лука. А сама Мария благословила его на этот труд.

Жители Кипра считают, что икона защищает остров от эпидемий и засух, а также избавляет его от нашествий саранчи. Помогает образ и отдельным людям: дарует исцеление от расслабленности членов и паралича, кровоте­чения и бесплодия, головной боли, а кроме того, улаживает разногласия в семье.

Монастырь, в котором хранится святой образ, так и называется - Священный царский и ставропигиальный монастырь Киккской иконы Божией Матери. Ведь самим своим существованием он обязан именно ей.

Дом для иконы 

Обычно эту кипрскую обитель называют просто «монастырь Киккос». О зна­чении самого слова «киккос» знатоки топонимики спорят. Одни считают, что это назва­ние какой-то местной птицы, а может, звукоподражание птичьему крику. Другие дума­ют, что название происходит от растущего на горе дикого кустарника «коккос». Третьи выводят его из наименова­ния женского головного убо­ра, некогда бытовавшего и в русском языке, - «кика».

До XI века икона, для ко­торой построили монастырь и храм, не называлась Кикк­ской. Считается, что она хра­нилась в Египте вместе с еще двумя образами, написанны­ми Лукой. В Константинополь образ попал в 980 году, когда в Египте начались сильные го­нения на христиан.

При императоре Алексее Комнине, в конце XI - начале XII века, икона была переве­зена из столицы Византии на остров Кипр, где для нее воз­вели отдельный «дом». Импе­ратор даже даровал новому монастырю самоуправление.

Между прочим, построил он монастырь на личные сред­ства, а не взял их из государственной казны, что делалось в те времена только в одном случае - как благодарность Богу за сотво­ренное чудо. Чудом могло быть исцеле­ние от болезни, избавление от поражения на войне, спасе­ние от немину­емой смерти.

Очевидно, икона, приве­зенная из Егип­та, действи­тельно помогла императору. И именно поэто­му он принес ее в дар Богу. При этом, не желая навсегда лишиться любимого образа, Алексей приказал сделать с иконы список, который хранился в его дворце. Но почему импе­ратор выбрал именно Кипр? Выбор, наверно, не был слу­чаен. Очевидно, Алексей желал удалить драгоценную икону из Константинополя. Ведь начинались дурные для христиан вре­мена: Византии угрожали му­сульмане, ев­ропейские ры­цари воевали в Святой земле. Гора Киккос в такой ситуации выглядела без­опаснее кон­стантинополь­ского дворца.

Отдадим должное им­ператору - он не ошибся. Монастырь не осквернили ни сарацины, ни христианские рыцари, раз­грабившие Константинополь во время Четвертого кресто­вого похода, ни турки, захва­тившие христианский город и переименовавшие его в Стамбул.

Впрочем, беды не обошли обитель стороной. Четыре раза здесь случались страш­ные пожары - в XIV, XVI, XVIII и XIX веках. Каждый раз монастырь выгорал прак­тически полностью. Но чу­дотворный образ оставался невредимым - его успевали вынести из огня.

Обида отшельника 

Другая легенда рассказы­вает нам гораздо более запу­танную историю о строитель­стве Киккского монастыря, связанную с именем импера­торского наместника остро­ва Кипр Мануила Вутомитиса. Однажды, где-то в 1100 году, этот страстный любитель охоты на редких зверей и птиц отправился в горы.

Увлекшись погоней за добычей, он сбился с доро­ги и понял, что заблудился. Изрядно проблуждав и по­теряв надежду выбраться из лесной чащи живым, он случайно набрел на отшель­ника по имени Исайя. Исайя всеми силами стремился из­бежать общества людей, по­этому он поспешил скрыться. Наместник, увидев, что его возможный спаситель жела­ет убежать, рассвирепел. Он бросился за старцем следом, изловил, как дичь, и как сле­дует поколотил. После чего отыскал дорогу и вернулся домой.

Возможно, он бы позабыл об этом случае, если бы его внезапно не разбил паралич. Тогда-то ему все и стало ясно: это наказание за издеватель­ство над отшельником. Он тотчас же взмолился Богу и велел отыскать отшельника, чтобы испросить у того про­щения.

Старец, в свою очередь, кое-как залечил побои, но вы­бросить из головы странное поведение хозяина Кипра не мог. В конце концов он сооб­разил, что их встреча и ярость наместника были явлением не случайным - наместни­ка послал сам Бог. И старец знал, для чего - чтобы икона Божией Матери, хранящаяся в константинопольском двор­це императора, «переехала» на Кипр. Когда отшельника нашли и привели пред свет­лые очи Мануила, Исайя ему эту великую тайну и открыл. Мануил услышал и испугался услышанного: кто он, чтобы указывать императору, что тому делать?

Но отшельник был неумо­лим: либо икона, либо не будет прощения. А не будет проще­ния - не будет исцеления.

Скрепя сердце, Ману­ил согласился, но попросил отшельника отправиться в столицу вместе с ним. Тот по­обещал, после чего наместник снова обрел здоровье. При­ехав в Констан­тинополь, они не решались беспокоить им­ператора и все выжидали.

В конце кон­цов, отшельник решил отбыть на Кипр, а Мануил обещал дождаться благоприятного момента, чтобы открыть им­ператору правду. И такой мо­мент настал: дочь императора вдруг разбил паралич, врачи предрекали самое худшее. Мануил тут же рассказал вла­стителю о своем исцелении и откровении отшельника.

Алексей его выслушал и тут же согласился отдать ико­ну на Кипр, если от этого зави­сит исцеление его дочери. Вскоре дочь императора действительно пошла на по­правку. Одна­ко императору очень не хо­телось расста­ваться с ико­ной. Он послал за иконопис­цем, чтобы тот сделал список, собираясь от­править его на Кипр. Но ночью ему явилась Бого­матерь и по­требовала, чтобы на Кипр была послана оригиналь­ная икона. Воле Девы Марии Алексей противиться не мог: он дал обет послать икону на остров.

Более того - дал денег на строительство на острове мо­настыря.

Кара для грешников 

На Кипр икона прибыла уже с покровом, который не позволял увидеть лик, напи­санный рукой евангелиста Луки. Таково было желание императора, и, видимо, оно пришлось по нраву высшим силам. С тех пор любого, кто рискнет взглянуть на скрытый образ, постигают различные несчастья.

По преданию, один из иерархов церкви, Патриарх Александрийский Герасим в 1669 году дерзнул припод­нять полог, чтобы увидеть святой образ, и тут же был на­казан слепотой. Загвоздка в том, что в 1669 году Алексан­дрийскую церковь возглав­лял патриарх совсем с дру­гим именем - Паисий. Так что перепутана либо дата, либо имя. Но это никому не мешает передавать историю из уст в уста уже четвертое столетие.

Другая легенда сообщает о некоем «язычнике», который тоже осмелился нарушить запрет. В результате у него отсо­хла рука, которой он прикос­нулся к пологу. В память об этом рядом с иконой и по сей день висит слепок руки.

С тех пор никто не смеет бросить взгляд на Икону. Прав­да, иногда случаются чудеса, и покров начинает подниматься сам по себе. Но случается это предельно редко. Счастлив­чики все равно не успевают ничего толком разглядеть. Да и не увидеть им ничего, кро­ме серебряного оклада, за ко­торым не видно ликов. Такой оклад был сделан для иконы в 1795 году, а до этого суще­ствовал позолоченный оклад, установленный в 1576 году.

Андрей ВАСИЛЬЕВ