В 1927 году группа боеви­ков генерала Кутепова взорвала в Ленингра­де Клуб большевиков, одно­временно в Москве эти же террористы произвели ми­нирование общежития, в котором квартировали се­мьи сотрудников силовых структур. Но, если всего за три месяца до де­рзких акций на правительственном  уровне было принято решение использовать все средства  для того, чтобы военачальник перешёл на сторону советской власти, то незамедлительно после этих акций маятник судьбы  Кутепова резко качнулся в роковую для него  сторону.

Как пишет в ме­муарах «Разведка и Кремль» один из её ведущих руководите­лей П. А. Судоплатов, в Париже было осуществлено блестящее по задумке и исполнению похищение генерала сотрудниками иностранной резидентуры  ОГПУ. Под предлогом про­верки документов чекис­ты, одетые в полицейскую форму, усадили Кутепова в автомобиль. По дороге, об­наружив подвох, поняв, что его везут явно не в полицейский  участок, генерал оказал отчаянное сопро­тивление. Но не выдержа­ло сердце. Он скончался, и был тайно погребён во дворе особняка советского резидента. И смерть насту­пила отнюдь не от морфия, который вкололи, дабы успокоить, а, как выяснилось  недавно, от совсем другого токсичного вещества. Вещество это обманным путём  долго «подносила» вовсе не жаждущая мщения за  преступления Гражданской  войны красная Россия, а англичане руками ближайших  соратников - белоэмигрантов, с которыми у Кутепова,  как говаривал он, «дорожки разбежались, из-за представлений о чести, в разные стороны».

Вот здесь и надобно назвать главную интригу,  определение которой - мо­лодая очаровательная дама,  страстно влюблённая в бравого генерала, неоднократно предупреждавшая о том, что готовится покушение,  как оружие выбран яд, имитирующий обширный инфаркт, кровоизлияние в мозг. Кутепов предупреждение объяснил излишней эмоциональностью особы, посмеиваясь над её нелепыми слова­ми, будто бы угроза может исходить от «сверкающе­го пальца». Встревожился лишь после того, как его подруга, Ксения Дударева, была найдена в квартире её отца, полковника, эмигран­та, в петле, сплетённой из чулка.

Кутепов выстоял, хоть и крайне болезненно пережи­вал потерю возлюбленной, от охраны отказался, ходил с двумя заряженными брау­нингами за поясом. Накану­не похищения предупредил адъютанта, поручика Михаи­ла Скворцова, чтобы тот до­кладывал о всяком русском, имевшем на среднем паль­це массивный серебряный перстень, украшенный малахитовой русалкой. Увы, до­верчивый, простодушный генерал недооценил собс­твенного порученца, ибо такой перстень «в час рас­правы» оказался именно на его пальце.

Кавалер золотого оружия

Чтобы понять, почему ге­нерал от инфантерии Алек­сандр Павлович Кутепов стал непримиримым противником советской власти, оказавшись в «удушающей эмигрантской среде» в Париже, тешил себя иллюзиями эту «богомерз­кую» власть свергнуть, надо­бно иметь в виду то, что он - человек безукоризненной чести, был верен раз и навсег­да принятой присяге русско­го офицера. Любил повторять: «Присяга - не обветшалый сюртук, не сбросишь с плеч, чтобы облачиться в сюртук но­вый». И то, что он, потомствен­ный личный дворянин, воин, верный «священной монар­хической присяге», доказы­вал ценой собственной крови на полях ристалищ Первой мировой войны, в стычках с красными дивизиями, брига­дами, полками, заслуживает понимания.

Каждая операция, проведённая Кутеповым, достойна отдельного повествования, что отняло бы много време­ни. Поэтому скажем ёмко. Зо­лотое оружие, полученное прямиком из рук императо­ра Николая II, позволяет по­лагать, что не зря «хлебал солдатские щи, истекал кровавым потом». Неоднократ­но был тяжело ранен, когда прямиком рвался на пули во главе «отчаянных сотен», по­лучая за ратный труд один ор­ден за другим.

Что бы ни говорили о ге­нерале завистники, которых насчитывалось немало в его ближайшем окружении, он никогда не был жесток к по­верженным противникам, ни­когда, дабы, во что бы то ни стало, достичь вожделенной цели, не бросал на наковаль­ню Молоха жизни и судьбы соратников. Эта благородная черта, впрочем, была прису­ща Кутепову «в честном бою в чистом поле». Всё в кор­не изменилось, когда гене­рал возглавил в изгнании так называемый Русский воинс­кий союз. Избранную члена­ми данной террористической организации тактику «нано­сить точечные удары из-за угла в спину», не только при­ветствовал, но и всячески по­ощрял. Более того, требовал от подчинённых «придумы­вать» что-нибудь изощрён­нее, не считаясь с реками пролитой, зачастую невин­ной крови. Порученец Ми­хаил Скворцов, нелегально вернувшийся в Россию, арес­тованный чекистами в Моск­ве, мотивируя, почему прибег к яду, высыпанному из перс­тня в квас, изрёк то, чего от него никак не ожидали: «Мой генерал с год назад впал в глубочайшую депрессию, за­тем вовсе свихнулся, маниа­кально требуя убивать всех, кто хоть чуть сочувствует ва­шей власти».

Чекисты Скворцову не по­верили по причине того, что участием в устранении Кутепова он косвенно привёл в исполнение заочный приго­вор, вынесенный советским трибуналом, по сути, вытор­говывал прощение для себя, злостного врага советской власти. И не только поэтому. А ещё потому, что рези­денту советской разведки в Париже стало известно о британском следе в отравле­нии. Англичане боялись того, что, если Кутепов перейдёт на сторону красной России, антисоветчики всех мастей, прилежные проводники тер­рора, будут деморализованы, утратят веру в перспективы подрывной работы. Генерал, как-то неосторожно сказав­ший, что Советы укрепились надолго, обосновались не­зыблемо, таким образом, по замыслу англичан, если уж мог сползти в положитель­ную сторону, то должен был умереть от банальной сер­дечной недостаточности. Потому руководство ОГПУ не сомневалось в том, что Скворцов, купленный англи­чанами, выполнил их заказ. Решился он на это, главным образом, из ревности. Ксе­ния Дударева, с которой был помолвлен, отвергла его, предпочтя Кутепова. Позже стало известно то, что в при­ступе ярости Скворцов рас­правился с бывшей невестой, задушил подушкой, так ими­тировал самоубийство в пет­ле из чулка.

Ювелиры фабрики смерти

Спустя год после исчез­новения средь бела дня на оживлённой улице Па­рижа генерала Кутепова безымянный автор под псевдонимом «Капитан Ор­лов» издал в Лондоне сенсационную не только для белой гвардии, но так­же для советской внеш­ней разведки книжку «На­следственные отравители». Написанная в мрачных, зло­вещих тонах брошюра, под­робно указывая фамилии, рассказывала о секретной лаборатории, изготовляю­щей спецсредства для ди­версантов и террористов, действующих на территории СССР. Сотрудники лаборато­рии, до революции состо­явшие на службе в царской охранке, будучи искусными мастерами по изготовлению портативного, камуфлиро­ванного под предметы оби­хода оружия, разных видов взрывчатки и ядов, за де­нежное вознаграждение оказывали специфические услуги, предоставляя ору­дия убийства всем без ис­ключения - больше бы платили! Так, если верить Орлову, британские спец­службы «конкретно под  Ку­тепова заказали типичный для агентов-отравителей,  орудовавших во времена Бенкендорфа, раститель­ный яд, убивающий крайне медленно и крайне верно».

Яд этот жидкой консистенции, каплями истекая из полого перстня, например попадая в еду или напитки, прямиком вёл к обширному инфаркту, прежде провоци­руя паралич лёгких.

Если задаться вопросом, почему англичане, имевшие собственные специальные лаборатории, обратились к русским эмигрантам, мож­но сразу получить ответ, лежащий, так сказать, на по­верхности. Или, говоря точ­нее, в книге того же Орлова, почти наверняка состря­панной под их кураторс­твом. Иначе, как понимать то, что Орлов называет дав­ней, берущей начало в XIX веке, модой прятать яды в полые, всегда внешне одинаковые, отлитые и обрабо­танные под лекала, перстни матового серебра. Аргументирует свои измышления псевдокапитан следующим  перлом: «Совдеповские неучи из ОГПУ, не умеющие самостоятельно изобрести в своих пыточных подвалах что-нибудь убивающее на­верняка, пользуются рецеп­турами ядов и контейнеров для них, из замшелого ар­сенала царской шпионской агентуры. Что и говорить, отпечаток ядовитого перст­ня на челе убиенного Куте­пова, по слухам, красного цвета».

Выводы Орлова - цепь сплошных нестыковок с элементарной логикой. Во- первых, потому что сотруд­ники ОГПУ тайно захоронили тело, так, чтобы никто этого не видел, никто об этом не знал. Во-вторых, потому что именно английские газеты обвинили в исчезновении Кутепова недовольных «не­решительными  неэффек­тивными действиями» его же «сорвавшихся с цепи со­участников в преступлени­ях» из Русского воинского союза, никак не чекистов. Касательно судьбы Михаи­ла Скворцова, сведения о нём противоречивы. То ли был расстрелян. То ли, каким-то образом оказавшись в Париже, погиб, как анти­фашист, участвуя во фран­цузском Сопротивлении. Вторая версия, по-видимо­му, состоятельна, ибо при­надлежит Судоплатову.

Александр ВОЛОДЕВ