История донесла до нас необычное шуточное фото: двое мужчин с грустными и покорными лицами впряглись в повозку, в которой с кнутиком в руке стоит молодая женщина с тонкой талией. 21-летнюю прекрасную возницу, будущую писательницу и психоаналитика звали Луиза Густавовна Саломе. Фото сделано в 1882 году. Роли «коней» на том дагерротипе исполнили два немецких философа: Пауль Реё и Фридрих Ницше. Да, тот самый Ницше, сочинениями которого много позже зачитывался Адольф Гитлер.

Жизненная позиция Луизы Саломе была проста: чем хуже она об­ращалась с мужчинами, тем покладистее и покорней те становились. Чудеса с пред­ставителями сильного пола творили красота Саломе, поразительный ум, обаяние и умение слушать собесед­ника, как будто полностью погружаясь в него. Ее власть над мужчинами во многом объясняется тем, что Луиза была шестым по счету ребен­ком в семье генерала Густава фон Саломе, русского дворя­нина немецкого происхожде­ния. И первой девочкой.

Братская любовь

Братья боготворили свою очаровательную, кудря­вую, синеглазую сестренку. Счастливое детство в обще­стве обожавших, исполняв­ших все ее капризы мужчин сформировало в Луизе два убеждения, которые ей по­том очень помогли в жизни. Первое: мужской мир - это мир любящих и доброжела­тельных братьев. Второе: все мужчины вокруг созданы, чтобы радовать ее и делать счастливой - вне зависимо­сти от того, как ведет себя с ними сама Луиза. Известно: уверенность в себе - чудес­ная вещь, способная творить чудеса.

Именно успех у мужчин стал той самой движущей си­лой, которая вела Саломе по жизни. От ее первой любви - голландского пастора Гийо - осталось одно только имя Лу (уменьшительное от Луизы). Так с семнадцати лет она сама стала себя называть. Пастор предлагал ей выйти за него. И даже обещал бросить семью. Девушка обиделась - они же были как брат и сестра.

Лу родилась в Санкт- Петербурге в семье гене­рала, окончила старейшую петербургскую гимназию Петришуле. Но в семнадцать Лу лишилась отца. Вскоре мать увезла своего самого любимого ребенка - един­ственную девочку - в Евро­пу, чтобы поправить там ее здоровье. Больше Саломе в России не жила - ее карьера состоялась в Германии.

Хоть Саломе никогда не провозглашала себя феми­нисткой, ей были очень близ­ки идеи равных возможно­стей для мужчин и женщин. Она стала посещать в Риме лекции для эмансипирован­ных женщин. Для будущего оплота равенства полов при­глашали самых выдающихся ученых-лекторов. Одним из них стал немецкий философ Пауль Реё. Его настолько по­трясли смелость мысли и красота юной «русской ама­зонки», что он с ходу сделал ей предложение.

Преподаватель не понял «сестринской» натуры Са­ломе. Она нуждалась в еще одном брате, а не в муже или любовнике! Девушка предло­жила Паулю остаться друзья­ми. Наивный ученый поду­мал, что теперь-то красавица в его руках - чувство посте­пенно перерастет из плато­нической любви в плотскую. И согласился. Большей глупо­сти с его стороны и предста­вить себе было невозможно! Они путешествовали, прово­дя время в интеллектуальных беседах, до которых Лу была сама не своя.

Реё познакомил русскую красавицу со своим другом Фридрихом Ницше. Если Пауль был старше Лу на две­надцать лет, то Ницше - на целых семнадцать! Итак, на фотографии, сделанной в год знакомства, именно Саломе взяла на себя роль погонщика. И не только на фото, но и в жизни. Она как будто подгоняла, катализировала работу мысли обоих философов. И очень скоро стало ясно: с Ницше она практически на равных, а вот влюбленный Реё явно отстает от двух «лидеров». Фридрих как-то раз в кру­гу друзей зачитал поэму «К скорби», написанную Лу. Ни­кто не поверил в то, что это творение юной девушки, а не самого «сумрачного гер­манского гения».

Интеллект против плоти

Не стоит сомневаться как в том, что Ницше сделал Саломе предложение, так и в том, что он получил отказ. Лу искренне не понимала: поче­му они не могут жить вместе с Фрицем и Паулем, как бра­тья с сестрой, в доме, полном книг.

Естественно, чисто интел­лектуальный тройственный союз двух взрослых мужчин и сексуально инфантильной девицы вскоре распался - к вел и кому разочарованию представителей сильного пола, жаждавших интимной близости с Лу, и самой Сало­ме, упивавшейся близостью интеллектуальной.

В 1883-м Ницше написал первую часть своей знаме­нитой книги «Так говорил Заратустра», одна из глав­ных мыслей которой - идея о превращении человека в сверхчеловека (ее-то позже и взял на вооружение Гитлер, убедивший немцев в том, что завоевание мира сделает из них сверхлюдей). Не стоит забывать: этот, один из ключевых текстов философии XIX века написал несчастный мужчина, так никогда и не встретивший взаимности лю­бимой женщины.

На знаменитую фразу из «Заратустры»: «Идешь к жен­щине - не забудь плетку», Саломе реа­гировала весело: «Ага, чтобы она могла тебя ею отхлестать!»

После расстава­ния Ницше ждало медленное погруже­ние в безумие. Реё в 1901 году упал с об­рыва в пропасть - до сих пор неизвестно, был это несчастный случай или самоу­бийство. Оба так и не женились.

А Лу продолжила «прогулку» по муж­ским сердцам.

Следующей жерт­вой ее чар пал знаме­нитый европейский востоковед-иранист Фридрих Андреас. В его жилах текла горя­чая кровь древнего армянского рода Багратуни. Он был старше Саломе на пятнадцать лет. Страст­ность и мужской опыт тезки неудачливого Ницше под­сказали ему другую линию поведения. Оскорбленный холодностью вертихвост­ки Лу, Андреас на ее глазах воткнул себе в грудь нож. Саломе, в ужасе от такой ре­шимости, согласилась выйти за него замуж. И вышла. Ус­ловие было обычным: ника­кой физической близости. И Андреас, как и его наивные предшественники, согласил­ся. Лу стала Андреас-Саломе. Более чем за сорок лет бра­ка у них с мужем не было ин­тимных отношений. Супруг жил со служанкой. Их дочь позже стала наследницей Лу и Фридриха.

Девственности Лу лишил марксист Георг Ледебур - он был опытен и смел. После него в постели умной и пре­красной Андреас-Саломе по­бывали многие видные умы Германии: писатель Гуго фон Гофмансталь, режиссер Рейнхардт и, конечно, великий поэт Райнер (Рене) Мария Рильке.

Тут Лу выступила в роли Пигмалиона: именно она предложила Рене сменить имя на более мужественное - Райнер.

Ей было уже под сорок. Красота Саломе лишь расцве­ла. Молодой поэт, который был младше ее на четырнад­цать лет, упивался близостью с опытной женщиной, кото­рая, казалось, знала о жизни все. Они ездили в Россию. По­сетили Толстого в Ясной Поляне...

На фоне отношений с «учеником» Рильке у Андре­ас-Саломе были и другие любовные связи, среди ко­торых следует отметить ро­ман с доктором Пинельсом. Ребенка от него Лу выносить не смогла. А поэт, узнавший о предательстве возлюблен­ной, простить ее не смог. И расстался с Саломе. Она, при­выкшая к вечному братству с мужчинами, ревности понять не могла...

Андреас-Саломе была из той породы людей, которых именуют вездесущими: всех она знала, со всеми виде­лась, со всеми дружила. При этом умудрялась заниматься философией и создавать ху­дожественные произведения. Правда, в последнем Лу не преуспела: ее тексты боль­шинство читателей признава­ло графоманскими и претенциозными.

Эта демоническая женщи­на умела привязывать к себе мужчин своей верой в них. Но только вот сама Лу не по­лучала от них ни поддержки, ни истинной любви. Ее как бы потребляли. Она, понимая это, искала истинное чувство. Так и не нашла. Но звездный час фрау Андреас оказался впереди.

«Мать психоанализа»

Когда ей уже ис­полнилось пятьдесят, она познакомилась с самым умным из встре­ченных на жизненном пути мужчиной. Звали его Зигмунд Фрейд. Изобретенная им тео­рия психоанализа бук­вально покорила Лу. Она стала видным че­ловеком в сонме учени­ков великого психоло­га. Но, как ни странно, не любовницей самого учителя. Фрейд был слишком умен, чтобы связаться с ней.

Лу называли «мате­рью психоанализа». Са­ломе сие льстило:

«Побуду хоть чьей-то матерью», - шутила она. Теперь главным для бывшей пожирательницы мужских сердец стала работа - лечение пациентов словом.

Когда к власти пришли на­цисты, отрицавшие психо­анализ, Лу продолжала при­нимать пациентов чуть ли не по десять часов в день. Ей предложили уехать из Герма­нии. Она расхохоталась в от­вет: «Пусть уезжает чокнутый фюрер со своими бандитами».

Она умерла в 1937 году в страшных мучениях, причиня­емых раком. Боли Лу переносила стоически, говоря:

- Кто боится страданий, тот боится и радости.

Мария СОКОЛОВСКАЯ