Официальное имя этого исторического персонажа - император Це­зарь Марк Аврелий Север Антонин Август.

Но в истории он более известен как Каракалла, что означает - обыч­ный галльский плащ с капюшоном, варварский наряд, в который так любил облачаться властитель...

Отцом будущего императора Каракаллы был Луций Септимий Север, родившийся в бывшей финикийской колонии недалеко от Карфагена в 146 году. Его семья принадлежала к сосло­вию всадников и именитых предков в ней не значилось. Луций был первым, кто выучил язык властителей мира - латынь. Он прошел долгий и тяжелый путь к власти от простого юриста до императора.

Нежный возраст

В год рождения сына-первенца Сеп­тимий Север занимал пост наместника Паннонии. Матерью Каракаллы была Юлия Домна, финикийка по проис­хождению. Она родила двоих сыновей, практически погодков - Луция Септимия Бассиана (будущего Каракаллу) в 188 году и Публия Септимия Гету в 189 году.

В детстве Бассиан был мальчиком нежным и чувствительным - он не мог равнодушно наблюдать истязания лю­дей и животных, потому ему не нрави­лось посещать кровавые зрелища вро­де гладиаторских боев. Ему претило насилие любого рода.

Но детство у Бассиана и Геты было коротким. В 193 году их отец стал импе­ратором в результате военного перево­рота, начались войны с Клодием Альбином в Британии и Песценнием Нигером в Сирии.

С семи лет Бассиан уже участвовал в походах вместе с отцом. В 196 году император Септимий Север объявил себя сыном некогда много сделавшего для него императора-философа Марка Аврелия и в знак особой признатель­ности переименовал Луция Септимия Бассиана в Марка Аврелия Антонина. С новым именем сыну назначалась и

новая судьба - судьба настоящего во­ждя и воина. Вместе с именем Марк Аврелий Антонин получил титул це­заря. Впрочем, отец точно так же обо­шелся и с младшим Гетой. Имени ему он не менял, но сделал тоже и Цезарем и Августом. Он стремился, чтобы после его смерти сыновья дружно управляли огромной империей. По его замыслу они должны были править вместе. Как любящие братья.

Жизнь брата за полцарства

Но Антонин и Гета ненавидели друг друга. Они дрались из-за игрушек, из-за побед и поражений любимых команд в спортивных состязаниях. Они были очень разными - Антонин к десяти го­дам ожесточился, он стал замкнутым, страшно стеснялся своей внешности: большой головы, низкого роста и кри­вых ног. Гета был другим - стройным, веселым, красивым, легко двигался, обожал танцы, но больше всего любил красиво одеваться. Все свои деньги, ко­торые дарили родители, он тратил на наряды. Никто так ненавидел Гету, как его брат Антонин!

Этой ненавистью, явной и непри­творной, стали с возмужанием братьев пользоваться царедворцы. Они страв­ливали Гету и Антонина. Септимий видел, как между любимыми детьми разверзается пропасть. Они перени­мали дурные привычки, стали вести распутную жизнь. Некогда подвержен­ный сантиментам Антонин стал жесток, груб, отрепетировал властный взгляд и властный голос. Гета над ним потешался. Он был щеголь, но, юноша простой и честный, брезговал смотреть на других свысока. Септимий решил, что лучшее средство укротить рвущегося к власти Антонина - поскорей его женить. В 203 году (ему было 15 лет) Антонина же­нили на родственнице Марка Аврелия Фульвии Плавцилле. Фульвию Антонин невзлюбил сразу же. Он отказался ис­полнять с ней супружеский долг, через год ее отец был убит, два года спустя несчастная была сослана, а еще через девять лет убита по приказу Антонина.

В 208 году Септимий Север отпра­вился на войну в Англию. С собой он взял обоих сыновей. Септимий был уже стар, император Рима умирал. В поход его несли на носилках. В феврале 211 года, завоевав Шотландию, Септимий умер. Перед смертью он оставил Рим на обоих братьев и завещал им любить друг друга и беречь державу.

Но они не могли жить дружно! Вер­нувшись в Рим, первое, что сделали братья, - разделили дворец так, что­бы никогда не встречаться. Антонин боялся Геты, Гета боялся Антонина. То Гета, то Антонин намекал поварам, что неплохо бы в еду брата добавить яду. Но они не могли нарушить обещание отцу на смертном одре. Они даже до­говорились разделить империю на две части: западную часть империи с Римом предполагалось отдать Анто­нину, а восточную (столица Анталья в Турции) - Гете. Но этот замысел прова­лился. Мать запретила им делить им­перию. И остался один выход. В конце декабря 211 года стражники Антонина ворвались в покои Юлии Домны и за­кололи Гету прямо на ее груди. А Анто­нин изобразил на своем лице ужас, бе­жал в лагерь преторианцев и объявил всем, что чудом спасся от смерти. Все понимали, кто настоящий убийца. И все молчали. Антонин щедро распла­тился с солдатами за этот молчаливый нейтралитет. На выплаты он потратил все запасы золота, которые за 18 лет правления собрал его отец. Зато армия твердо заняла сторону братоу­бийцы. С преторианцами Антонин явился в Сенат и потребовал обожест­вления убитого злодеями брата Геты. Сенат обоже­ствил. В руках Антонина была теперь единоличная власть. И начались расправы.

За неделю по приказу императора казнили боль­ше 20 ООО человек. Были уничтожены все свидете­ли во дворце - как люди Геты, так и исполнители приказа Антонина, врага­ми объявили сенаторов,

сочувствующих Гете, юристов, учителей, придворных, солдат, слуг, даже детей. Все, кто был дружен с Гетой или же вы­сказывал сожаление о его смерти, сами лишились жиз­ни. Была казнена под шумок и Фульвия. Антонин обвинил ее в заговоре. Теперь он был свободен.

Единоличный властелин

Первое, что сделал молодой им­ператор, - выпустил новую монету и провозгласил так называемую консти­туцию Антонина. В своем эдикте он объявил распространение прав рим­ского гражданина на все население империи. Исключая рабов, конечно, и некоторых групп варваров. Как сказала потом Юлия Домна - это был первый шаг к развалу империи. Правда, Анто­нин всегда был странноват. Он любил «своих» варваров. Отправившись почти сразу в поход на Галлию, он там сменил римские одежды на простой варвар­ский плащ, одаривал врагов-германцев золотом и одеждой и, кажется, снискал у них признание, хотя военные успехи были и невелики. Войны с северными варварами не слишком интересовали Антонина. Он мечтал о славе Алексан­дра Македонского. Во Фракии он даже стал носить македонские сапожки и широкополую белую шляпу, чтобы вы­глядеть по-македонски.

Второе, что он сделал, - постро­ил термы. Их так и называют терма­ми Каракаллы. Это величественная и огромная постройка, занимавшая 11 гектаров. Термы были облицованы мрамором и покрыты мозаикой. Они были так прекрасны, что считались од­ним из чудес света.

В 213 году Антонин начал свои похо­ды на восток в подражание Александру Двурогому. Он выступил из Фракии на азиатские земли - посетил Пергам и Илион, отправил часть войск на Арме­нию и был (к его удивлению и ярости) разбит, зато сговорился с парфянским царем о скорой женитьбе на его юной дочери. Свадьбу он хотел сыграть в Эдессе, но Эдесса принадлежала царю Абгару, союзнику римлян. Антонин ре­шил пленить царя и отобрать у него царство. Несчастный Абгар из пле­на бежал и спасся лишь чудом. Затем Антонин отправился в Александрию. Этот «дружественный» визит египтя­не запомнили навсегда. До Антонина дошли слухи, что философы смеются над его внешностью и мечтой о славе Александра. Вступив в город, он при­казал уничтожить дома философов, а знатную александрийскую молодежь пригласил за черту города на военный смотр - там эти молодые люди и погиб­ли. Рассказывали, что дельта Нила была алой от крови. Оставалось решить пар­фянский вопрос. Антонин отправился, якобы жениться, в Месопотамию. Вме­сто этого он заманил на пир парфян­скую знать и повторил александрий­скую резню.

Рим и Парфия вступили в войну. Пер­вые удачи сменились неудачами. Им­ператор даже подумывал о посещении храма Изиды, чтобы обеспечить победу.

8 апреля 217 года он дви­нулся по дороге из Эдессы в Карры, где расположен храм. На полпути император решил облегчиться и вместе с солдатом и соломой уеди­нился за скалой. Там его по­том и нашли. Антонина за­колол по приказу префекта претории Макрина центу­рион Марциалий. Антонин неразумно доверил ему свою переписку с Римом. В одном письме он как раз сообщал, что пришла пора расправиться с Макрином. Макрин нанес удар первым. И вскоре стал императором. Правда, всего на один год. Убивали в то время легко и не испытывали угрызений совести.

Андрей ВАСИЛЬЕВ