Ландшафт современного центра Москвы в старину был деревен­ским. В названиях церквей упомянуты особенности мест: церковь Николы Мокрого «что на болоте»; церковь Троицы в Полях (у Моховой, где нынче Госдума); соборы «на бору», «на остожье» (там, где ставят стога сена), «на урочище», «на куличках», «в старых садах», «на грязях».

При Иване Калите в Москве за пять месяцев поставили дубовые кремлевские стены, а немного поз­же князь Дмитрий, будущий Донской, перестроил Кремль - уже из белого камня.

Когда Московия избавилась от вос­точного ига, сюда потянулись мастера из Европы. Были выстроены Успенский собор, затем домовый храм государя - Благовещенский собор, другие церкви и роскошный каменный дворец вели­кого князя.

В 1485-1495 годах выстроили и но­вые, кирпичные стены и башни Крем­ля. Уже позже над башнями надстрои­ли шатровые верхушки, а так-то видно, что главная наша крепость - обычная средневековая. Строили по итальян­ским моделям, а потому иностран­ные гости видели сходство Кремля с замком Скалигеров в Вероне, замком Сфорца в Милане... 

Вдоль стены на Красной площади был вырыт ров глубиной в 12 м.

Вряд ли строители XI века или даже Дми­трий Донской озабо­чивались устройством подземных лазов - тогда еще и стальной лопаты-то не было. А теперь самую древ­нюю башню, Тайницкую, снабдили колодцем и подземным ходом к Москве-реке, на случай осады. Устроили «слухи», из которых можно было скрытно наблюдать за врагом и подслушивать его. Рыли лазы: делали глубокую канаву, выкла­дывали изнутри кирпичом, и засыпа­ли землей - примерно так, как сейчас строят метро. Но это ж было не метро, каждый день туда не полазишь, и со временем забывалось, где они, эти тайники. А в них могли храниться со­кровища!

Полтора столетия спустя, в 1665-м Николаас Витсен, член голландского посольства, писал: «Я верхом объехал вокруг всего города; при тем что ло­шадь шла быстрым шагом, это заняло целых три часа... Вал [Кремля] очень запущен, частокол из бревен упал. С одной стороны видны несколько не­упорядоченных бастионов из земли, с другой стороны много деревянных ба­шенок, а с третьей - вал... Вокруг него идет канава - сухой ров».

Загадка! То ли строительство Кремля при Иване III - миф, то ли до приезда Витсена молодой царь Алексей (он вступил на престол 16 лет от роду), наслу­шавшись сказок о зарытых сокровищах, снес все стены в по­исках оных, а позже отстроил Кремль за­ново.

Место пребывания высшего лица государ­ства охраняется осо­бо. Крепостные стены, а внутри - его жилище, его церковь, библиоте­ка и хранилища рега­лий: скипетра, державы, венца, барм (оплечий, отделанных жемчугом) и других предметов, ко­торые надевали на цар­ственное тело, голову и руки во время торжественных церемоний.

Сегодня такие предметы хранятся в музеях. Происхождение многих из них известно. Но некоторые или исчезли в толще времен, или непонятно откуда взялись.

Тюбетейка Мономаха

Особая «царская» шапка впервые упомянута в духовной грамоте Ивана Калиты в 1328 году как «золотая». После смерти князя ее получил его сын Симе­он, потом другой сын, Иван, затем она досталась Дмитрию Донскому. В 1462-м «золотую шапку» помянули в грамоте Василия II, а в 1547-м ею был коронован «царем всея Руси» Иван IV Грозный.

«Мономаховой» шапку назвали за полвека до Грозного, без объяснения, почему. Лишь позже появилась легенда, будто бы ее некогда прислал в дар киев­скому князю Владимиру византийский император Константин Мономах. Но Владимир княжил лет за триста до появ­ления легенды, а Константин умер почти за 60 лет до во княжения того Владимира в Киеве.

Однако легенды хватило, чтобы при­писать шапку византийским ювелирам, хотя анализ технологии золотой скани вводит ее в круг так называемых золотоордынских памятников. Тем более что по типу своему шапка эта - просто стан­дартная для тех времен тюбетейка, рас­пространенная по всей Азии.

Теперь-то тюбетейки делают с пло­ским верхом, а раньше делали в форме усеченного конуса, с разрисовкой на растительные темы (а на шапке Монома­ха - лотосы, звезда с цветочной розет­кой, листья растений). Самые старинные тюбетейки, в том числе найденные архе­ологами, имеют серебряные навершия с трубочкой для втыкания перьев. На Востоке такой убор с перьями носили знатные дамы, а у нас вместо перьев по­ставили крест и носить его стали цари.

Крест на шапке появился, надо ду­мать, при Иване Грозном. Во всяком случае, в ее описании, которое оставил германский посол барон Герберштейн, посетивший Москву до Грозного, крест не упомянут. Да и вместо меховой опуш­ки, пишет посол, с шапки свисали золо­тые бляшки, которые «извиваясь кру­гом, часто колыхались при движении», а это чисто женская деталь.

Г.В. Вернадский высказал идею, что шапка происходит из дома хана Узбека. К первому владельцу, Ивану Калите, она могла попасть после смерти его брата, московского князя Юрия Даниловича - тот был женат на сестре Узбека, Кончаке.

Последним царем, на голову которо­го возлагали этот венец, был брат Пе­тра I, Иван. Тогда венчали на царство их обоих, и для Петра срочно изготовили «шапку Мономаха второго наряда». От оригинала она отличалась тем, что тулья ее не была шита золотом. И тот же Петр в 1721 году ввел новый обряд корона­ции: бармы заменили мантией и шапку Мономаха уже не возлагали на голову царя, а несли впереди.

Библиотека Ивана Грозного 

В русских летописях было два Ивана с прозвищем Грозный: Иван III Василье­вич и его внук Иван IV Васильевич. Пер­вый (дед) взял в жены девицу из семьи византийских императоров, Софью Палеолог, а приданого за нею было - би­блиотека книг на греческом. Позже сын его, Василий, велел все манускрипты перевести на русский. Еще позже вто­рой Иван (внук - тот, который опрични­ну вводил) куда-то эту библиотеку дел, хотя есть свидетельства, что она при нем была.

Позднее историки, чтоб не путать на­род, перестали упоминать, что дед Иван тоже был Грозным, и люди, слыша сло­восочетание «библиотека Ивана Грозно­го», думают, что речь о внуке! А на деле он ее всего лишь спрятал, и так хорошо, что патриарх Никон, затеяв через сто лет церковную реформу «по возвраще­нию ко гречеству», обнаружил, что книг- то греческих в Кремле нет. Пришлось посылать за ними в Грецию дьяка Суха­нова.

Вот тогда и начали искать ту, старую библиотеку. Сколько было диггеров - неведомо, а из известных первым стал дьяк Макарьев. Он в 1682 году оказался в кремлевском подземелье, а там - ко­ваные сундуки. Попал он туда не иначе как спьяну, ибо на второй день уже не смог найти путь. Второй известный по­исковик, пономарь Конон Осипов, в 1724-м рассказал, будто его знакомый дьяк перед смертью признался, что под Угловой Арсенальной башней Кремля есть сундуки с книгами и свитками. Сам Конон тайника не видел, но россказни его дошли до Сената. Организовали экс­педицию. Ничего не нашли.

В 1812 году Наполеон Бонапарт, все­лившись в Кремль, велел искать библи­отеку. Не нашли. Российский археолог Стеллецкий в первой половине 1930-х копал под обеими Арсенальными баш­нями. Не нашел. Исследователи все вре­мя лезут под землю. А ведь библиотека может быть спрятана в стенах или на чердаках старинных церквей!

Дмитрий КАЛЮЖНЫЙ