О восстании, в 1773-1775 годах охватившем юг и восток Европейской России, знает каждый: это был антифеодальный бунт, а казак Пугачев смог его возглавить благодаря выдумке, будто он - импе­ратор Петр III и «право имеет». Однако не все так просто...

Официальная история Пу­гачевского бунта верна, когда речь идет лишь о датах. Но какие процессы вели к тем или иным результатам? Это не всегда понятно. Чтобы разо­браться, надо учесть геополи­тическую обстановку.

Кому выгодно?

Она такова: Франция, силь­нейшая страна континента, диктовала свою волю едва ли не всем. А Россия, слывшая «задворками Европы», наби­рала политический вес и уже позволяла себе иметь соб­ственное мнение.

Между Францией и Тур­цией возник антироссийский союз. Шла Русско-турецкая война. Вооружала Турцию, посылала ей советников Франция. Но русские напира­ли: взяли Бендеры, оттесни­ли турок за Дунай, овладели Крымом.

Франция отказывалась признать протекторат России над Крымом. Удивлялась, что Австрия не вступила в анти­российский союз. Министр иностранных дел герцог де Шуазель в письме австрийско­му канцлеру называл Екатери­ну «нашим заклятым врагом» и намекал, что есть планы устра­нения «ученицы Вольтера».

Сам король писал своему посланнику в Петербурге:

«...Единственная цель моей политики в отношении Рос­сии состоит в том, чтобы уда­лить ее как можно дальше от европейских дел... Все, что может погрузить ее в хаос и прежнюю тьму, мне выгодно».

В общем, отношение Фран­ции к российской власти было резко враждебным, и когда на­чался антиправительственный мятеж во главе с Пугачевым официозная «Газет де Франс», сообщила об этом с ликова­нием. Затем она, как и другие европейские газеты, стала раздувать версию, что Пугачев на самом деле - оставшийся в живых император Петр III, муж нынешней «вдовствующей» императрицы.

Военные советники и золото

Вольтер в письме Екатери­не II предположил про бунт Пугачева: «Вероятно, фарсу эту поставил кавалер Тотг». Барон Тотт, страшный русо­фоб, служил при французском посольстве в Стамбуле, в Кры­му помогал хану Керим-Гирею против России, консультиро­вал турок, как им улучшить артиллерию и инженерные части.

Может, Вольтер прав, но все же не авантюристы-одиночки ставили «фарсу»! Вот цитата из письма графа де Сен-При: «Французские офицеры шлют эстафету за эстафетой из ту­рецкой армии, которая долж­на предпринять диверсию в России в пользу Петра III».

Крымские татары - не ина­че как по наущению Турции - поддержали «Пугача». Об­ретались при нем и офицеры- поляки из числа сосланных конфедератов, ранее воевав­ших против России. Вокруг отрядов крестьян и казаков крутились натуральные враги нашей страны. А некоторые французские офицеры на рос­сийской службе - принесшие присягу императрице! - под­стрекали русские полки ухо­дить к мятежникам.

Иностранные военспе­цы подсказали Пугачеву, что надо учредить специальную полицию для поднятия дис­циплины в его воинстве, и помогли создать Военную коллегию. Этот штаб столь грамотно планировал боевые действия, что «крестьяне» с легкостью громили профес­сиональную армию. У пуга­чевцев было больше полевых орудий, чем у регулярных частей. Командиры получа­ли более высокое, нежели офицеры правительственных войск, жалованье.

Где на все это Пугачев брал деньги?

Говорят, сам бил монету. Проверено: не было такого.

Говорят, оплачивал расходы, разоряя захваченные города. Это верно, а впрочем, от захватчика ничего другого и ожидать нельзя. Но награ­бленных денег было бы мало, и затем: он сначала имел день­ги, а потом стал захватывать города.

Бунт финансировали из-за границы! Известна докладная записка князя Барятинского, что Пугачев получил от сул­таната Оттоманской империи «знатную сумму денег». Со­хранилось письмо, что король Франции тоже направлял мя­тежникам эмиссаров и день­ги: «Не жалейте ничего, чтобы нанести решающий удар, если к тому представится случай. Нет такой суммы, которую ко­роль не предоставил бы ради осуществления наших замыс­лов». ..

Информационная война

Народ в те времена был разделен на бесправных тру­дящихся и вольных дворян, уже получивших свою «Жа­лованную грамоту». Выдавая себя за Петра III, Пугачев издал «Жалованную грамоту кре­стьянству», призывая: «Зло­деев-дворян... противников нашей власти и возмутителей империи ловить, казнить и ве­шать».

И в то же время он обращался к дворянству за поддерж­кой своих попранных прав на престол. Дескать, «выборы сфальсифицированы», власть узурпирована безнравствен­ной Екатериной, от нее одни только беды. Но дворяне, со­ставлявшие весь офицерский корпус и все чиновничество, его не поддержали.

Судя по мощности пиар- кампании, Пугачев имел со­вершенно сумасшедшие сред­ства. Его пропагандистские материалы наводнили страну. Их получал даже «сын», на­следник Павел Петрович, их получал Сенат.

За рубежом - во Франции, Англии, Неаполе - пресса су­дачила, кто победит: Екатерина или мужицкий царь? И Пугачев выглядел более про­ходным кандидатом.

В России в качестве меры контрпропаганды издали на французском языке книгу «Лже-Петр III, или Жизнь и по­хождения мятежника Емелья­на Пугачева».

«Чучело, которым играют»

По свидетельствам, тот Пу­гачев, чье имя носит бунт, был среднего или выше среднего роста, небогатого ума, беспут­ный, на язык невоздержанный.

А вот академик Рычков, лично видевший уже аресто­ванного лидера восстания, писал иное: тот был «росту небольшого, но широк в пле­чах».

Пугачев, которого люди знали до восстания, был же­нат на Софье, имел детей. А тот Пугачев, которого казни­ли, показал на допросе, что женат на казачке Устинье, детей не имеет. На Устинье он женился, получив разре­шение казачьего круга, а раз­решение понадобилось, по­скольку, как «Петр III», он имел жену - Екатерину II.

Между тем для православ­ного семья - отнюдь не шуточ­ное дело.

Есть и другие несурази­цы. Жена Софья в 1774 году говорила дознавателям, что ему за сорок лет. О том же и сенатор Бибиков: родился, де, Емельян Иванович в 1729 году. Современные же энци­клопедии сообщают, что нет, родился в 1740 или 1742 году - а все потому, что он сам на допросе (когда поймали) по­казал, что ему от роду трид­цать лет. Однако же Бибиков докопался до Пугачева-отца: тот был убит турками в 1734 году. Как же мог у него ро­диться сын в 1740, а тем бо­лее в 1742 году?

Короче, в ходе восстания Пугачев уменьшился ростом, раздался в плечах, поумнел, скинул лет десять-пятнадцать и «потерял» детей.

Невольно вспоминается ре­плика генерал-аншефа Алек­сандра Бибикова. Он в письме Фонвизину писал: «Пугачев - чучело, которым играют».

После разгрома основных сил мятежников «Петр III» ре­шил бежать, но соратнички схватили его и передали в руки Александра Суворова, который и конвоировал его в Симбирск. Здесь граф Панин вопрошал злодея, он ли Емелька Пугачев, бил кулаками в лицо и рвал бо­роду, и злодей признал, что да, он Емелька и есть. И добавил: «Я не ворон, я вороненок, а ворон-то еще летает», намекая, что среди инсургентов есть кто-то повыше него.

Следователи в это не пове­рили. Версию о причастности к бунту иностранных агентов не рассматривали. Возмож­ную вину оппозиционеров из числа дворян не учитывали. Мысль о возмущении народа роскошествами дворянства при ухудшении жизни кре­стьянства даже в голову нико­му не пришла.

Желая выяснить, кто под­бил Емельку на самозванство, выколотили из него призна­ние, что это были староверы. Потянули к следствию толпы староверов; оказалось, бун­товщик их оговорил.

Следствие нашло лишь одну причину бессмысленно­го бунта: своевольство беспо­щадных казаков...

После казни Пугачева одна его «жена» - Екатерина - оста­лась на троне, а две другие - Софья (с детьми) и Устинья, официально признанные ни в чем не виновными, были на­вечно посажены в Кексгольмскую крепость. Это притом, что Екатерина дала бунтовщи­кам общее прощение и пове­лела все дело предать вечно­му забвению!

Ни Павел I (отпустивший даже посаженных матушкой Новикова  и Радищева), ни Александр I не освободили не­счастных баб.

Дмитрий КАЛЮЖНЫЙ