С мировой археологией связано много загадок и тайн. И не всегда эти загадки лежат на поверхности и столь огромны, как египетские пирамиды. Порой они легко умещаю.ия в руках человека, но много столетий и тысячелетий скрываются в земле. Пока археологи не извлекут их на свет божий.

ПИСЬМЕНА, СВЕРНУТЫЕ В СПИРАЛЬ

Очередной рабочий день 3 июля 1908 года итальянской экспедиции, раскапывавшей руины царского дворца в Фесте, что на острове Крит, под­ходил к концу, когда археолог Л. Пернье, занимавшийся рас­чисткой одного из подсобных помещений дворца, обнаружил небольшой диск из хорошо обожженной глины. Поверх­ность извлеченного из земли предмета с обеих сторон была испещрена неизвестными до­толе письменами. Лента кал­лиграфически исполненных ри­суночных -знаков скручивалась в две тугие спирали. Внутри надписей с обеих сторон вы­делялись группы знаков, за­ключенных в прямоугольные поля-ячейки. Было видно, что древний каллиграф-печатник использовал прием, предвос­хитивший книгопечатание. Каж­дый знак оказался оттиснутым с помощью специально выре­занной миниатюрной печатки. Набор штампиков несомненно был изготовлен заранее и вряд ли предназначался для воспро­изведения одного-единственного небольшого текста.

По археологическим дан­ным, Фестский диск следовало датировать примерно 1600 го­дом до н. э. — периодом ста­новления крито-минойской цивилизации. Долгое время оставался открытым вопрос о месте изготовления кера­мического диска — был ли он сделан на самом острове Крит или же кем-то завезен сюда. Но вот при раскопках в тридцатых годах прошлого столетия пе­щерного святилища в Аркохоре (Центральный Крит) была най­дена культовая медная секира с гравированной надписью, на которой встречались знаки с Фестского диска. Кроме того, как показало изучение дру­гих археологических находок, критским мастерам керамики задолго до изготовления Фест­ского диска была известна тех­ника нанесения на поверхность глиняного предмета до его об­жига изображений, оттиснутых специально изготовленными матрицами.

Краткость Фестского дис­ка—в нем 45 видов различных знаков, всего 241 знак, — не позволяет делать на основе его статистического анализа далеко идущие выводы. Однако выяснить в принципе, какой яв­лялась данная система письма, все-таки можно. Количество знаков на диске слишком вели­ко для алфавита, но в то же вре­мя слишком мало для иерог­лифического письма, то есть словесно-слогового, где знаки исчисляются сотнями. Поэтому письменность Фестского диска ученые определили как слого­вую.

КАК ВЕНТРИС ПРОЧЕЛ ТО, ЧТО НАШЕЛ ЭВАНС

Отметим, что первые об­разцы подобного так назы­ваемого линейного -письма были обнаружены знаменитым английским археологом Арту­ром Эвансом в 1900 году при раскопках другого большого критского города Кносса. Все­го Эванс нашел там образцы сразу трех, явно родственных между собой видов минойского письма. Первый из них включал знаки, имевшие, подобно древнеегипетским иероглифам, рисуночный характер и изобра­жавшие различные конкретные предметы. Эванс назвал его критской иероглификой. Два других вида письма древних критян со знаками обобщенных очертаний, по большей час­ти явно утратившими прямое сходство со своими изобрази­тельными прототипами, полу­чили наименования линейного письма  и линейного письма.

Попытки расшифровать критские письмена начались вместе с их открытием, но долгое время были безре­зультатными. Перед самой Второй мировой войной к работе над дешифровкой линейного письма  приступил совсем еще юный британский исследователь Майкл Вентрис (1922-1956 гг.), которому и суждено было решить эту сложнейшую задачу. Путь к его успеху в значительной мере был проложен трудами аме­риканских ученых — Алисы Кобер и Эметта Бонетта. Успех к Вентрису пришел в 1952 году, когда, используя результаты формального анализа надпи­сей, произведенного Кобер, он сумел намного глубже раз­вить ее наблюдения о наличии в исследуемом языке грамма­тических окончаний и сумел составить особую координат­ную сетку, отражающую их че­редование. Теперь оставалось выяснить, какой из древних языков мог укладываться в по­лученную им сетку.

Долгие годы Вентрис ду­мал, что языком табличек ли­нейного письма  должен ока­заться этрусский, ведь язык этрусков, древних обитателей Италии, судя по многим дан­ным, связан своим происхождением с Эгейским миром. Во всяком случае, он не допускал мысли, что это может быть гре­ческий язык. В свое время, сле­дуя теории своего соотечест­венника Эванса, Вентрис  даже писал: «Гипотеза о том, что минойский язык мог оказаться греческим, конечно, основана на явном игнорировании исто­рической вероятности». Однако этрусский язык грамматически никак не подходил к сетке Вентриса. И тогда исследователь решил на всякий случай, экс­перимента ради, проверить, насколько бы подошел к ней греческий. Полученный резуль­тат был поразителен: гречес­кий язык подошел как нельзя лучше. Произведенная Майк­лом Вентрисом  дешифровка линейного письма В позволила не только прочесть древнегре­ческие тексты второй полови­ны II тыс. до н. э., но и создала основу для плодотворного ис­следования других памятников письменности Эгеиды  догреческого периода, к числу кото­рых относится и письменность Фестского диска.

ПОПЫТКА ЗА ПОПЫТКОЙ

Благодаря достижениям Вентриса действительно уда­лось прочесть и подавляющее большинство надписей, сде­ланных линейным письмом , многие знаки которого совпа­дают со знаками линейного В. С письменностью же Фестского диска все куда как сложнее. Ус­пехи можно назвать лишь час­тичными. Причем над расшиф­ровкой его бьются не только профессионалы-лингвисты, но и многочисленные любители и энтузиасты.

Так, лингвист А. Молчанов с осторожностью и обстоя­тельностью истинного профес­сионала провел свой анализ текста и пришел к выводу, что так называемый знак 02 — че­ловеческая голова с петушиным гребнем — передает смешанный образ человека и петуха — животного, издрев­ле почитавшегося на острове Крит в качестве атрибута вер­ховного солнечного божества. Согласно античной мифолого- исторической традиции, древ­ние критские владыки, потом­ки царя Миноса, возводили свой род к богу солнца и петух служил их родовой эмблемой. Тот факт, что прототипом для знака 02 послужил священный династический символ, по­зволил Молчанову считать его детерминативом, иначе говоря, определителем имен минойских правителей. В тексте этот знак сопровождают 19 слов. Следовательно, в нем приведе­ны имена 19 минойских прави­телей.

Журналист Владимир Ми­хайлов после долгих лет работы над дешифровкой диска нашел , как он полагает, ключ к тайне. По его мнению, на диске воспроиз­ведены молитвы, которые крит­ские хлеборобы пели при обра­ботке полей и сборе урожая. На лицевой стороне диска якобы находится молитва «возрожде­ния хлебного духа».

Однако наиболее ори­гинальную трактовку текста Фестского диска предложил небезызвестный Геннадий Гриневич — геолог по специ­альности. Сочтя надписи Фест­ского диска схожими со сла­вянской письменностью типа «черт и резов», он так дешиф­рует лицевую сторону диска: «Горести прошлые не сочтешь, однако горести нынешние гор­че. На новом месте вы почувс­твуете их. Все вместе. Что нам послал еще бог? Место в мире божьем. Распри прошлые не считайте. Место, что пожелал вам бог, обступите тесными ря­дами. Защищайте его днем и ночью. Не место — волю. Живы еще чада ее, ведая, чьи они в этом мире». Текст на обратной стороне: «Будем опять жить, бу­дет поклонение богу, будет все в прошлом — забудем, кто есть мы. Чада есть — узы есть — за­будем, кто есть мы. Что считать, боже. Рысиюния чарует очи. Никуда от нее не денешься, не излечишься от нее. Не однаж­ды будет, услышим мы: чьи вы будете, рысичи, что для вас по­чести, в кудрях шлемы, разго­воры о вас? Не есть еще, будем ее мы».

В соответствии с гипотезой Гриневича, некое племя рысичей было вынуждено покинуть свою родину в Триполье, на нынешней Украине, и пересе­литься на остров Крит, где оно и создало самобытную культуру острова. Гриневич еще в со­ветские времена несколько раз обращался со своей гипотезой в Институт славяноведения и балканистики, в Институт рус­ского языка АН СССР и в МГУ, но везде по рассмотрению по­лучил отрицательные ответы.

Так что, несмотря на некото­рые успехи, тайна письменнос­ти Фестского диска остается почти столь же неразрешимой, что и столетие назад. Сколь не прискорбно это осознавать.

Виктор БУМАГИН